Великая депрессия
24 октября 1929 года - «Черный четверг» первая волна панических распродаж на фондовой бирже вызвала падение цен на акции и уничтожила миллионы долларов фиктивных бумажных ценностей, еще одна волна 29 октября «Черный вторник». Обвал фондового рынка не был причиной депрессии, но это был четкий сигнал о том, что депрессия началась. Основные причины будут определены в этой статье.
Во время первой индустриализации производство легло на малые или средние предприятия, а во время второй индустриализации стали преобладать крупные корпорации (например, немецкая Kartelle или французские comptoirs, которые фиксируют объем производства, продают цены и условия для распределения прибыли (угольная и металлургическая отрасли), немецкая вертикально интегрированная Konzerne (Krupp, Thyssen, Stinnes), британские «объединения» и американские «тресты» (электротехническая и химическая промышленность).
По мере роста концентрации промышленности развитие компаний-акционеров совпало. Таким образом, акционеры стали еще одним экономическим агентом второй индустриализации.
Другой экономический агент - банки. Хотя во время первой промышленной революции роль этого агента была скромной (в основном они финансировали международную торговлю и инвестирование государственных займов), во время второй индустриализации их роль стала более важной. Банки должны были удовлетворить растущую потребность в коммерческих и промышленных кредитах. «Возникли новые банковские учреждения, которые принимали капитал от мелких инвесторов; были приняты новые методы сбора, такие как срочные депозиты, срочные депозиты и текущие счета, и деньги были заимствованы под более высокую процентную ставку, чем ставка, предоставленная вкладчику».
Государственные учреждения также начали играть важную роль в качестве экономического агента второй индустриализации.
В середине 19 века идея роста, а затем и экономического развития подразумевала технологические инновации, которые требовали инвестиций в техническую и культурную сферы. Поэтому индустриализация шла рука об руку с созданием системы базового образования, а также со специалистами. обучение на более высоком уровне, и, в зависимости от страны, это происходило быстро или медленно.
Следует также отметить, что как в первой, так и во второй индустриализации были основные ведущие страны. Однако на первых этапах индустриализации лидирующие позиции занимали такие страны, как Великобритания, Бельгия, Франция и Швейцария, а индустриализация, в свою очередь, была региональным явлением. Вторые силы индустриализации сместились в сторону США, Германии и Японии, и индустриализация стала глобальным явлением.
За период самой депрессии, 1929-1932 / 33 гг., В Польше наблюдался резкий спад экономической активности - мы видим, что особенно много стран (за исключением (за исключением Болгарии, Португалии, СССР), США) Австрия, Германия, Франция Чехословакия и что выражалось в резком падении цен на сырье, цены на акции, экспорт и импорт и огромный рост безработицы.
Тем не менее, даже после длительного периода времени все еще нет единого мнения о причинах депрессии. Одной из причин, приведенных Кэмероном и Нилом, является денежная причина - «резкое сокращение количества денег в основных индустриальных странах, в частности в Соединенных Штатах, которые распространяют свое влияние на остальной мир». Другой причиной, упомянутой авторами, была причина реального сектора - «автономное падение расходов на потребление и инвестиции, которое распространялось по всей экономике и миру посредством механизма мультипликатора-ускорителя». Другая причина - «предшествующая депрессия в сельском хозяйстве, крайняя зависимость стран третьего мира от нестабильных рынков их основных продуктов, нехватка или неправильное распределение мировых запасов золота и так далее».
Трудно определить только одну причину депрессии, в основном это было «неудачное объединение событий и обстоятельств, как денежных, так и не денежных», которые повлияли на начало депрессии.
Можно также утверждать, что наступление депрессии связано с Первой мировой войной (распад золотого стандарта, срыв торговли, националистическая экономическая политика и т. Д.) И катастрофическим положением большинства государств после окончания войны.
Авторы также указывают на долгосрочные последствия депрессии, которая заключается в «росте роли правительства в экономике», постепенном изменении отношения к экономической политике (кейнсианская революция и усилия на долю стран Латинской Америки и некоторых других стран третьего мира развивать замещающие импорта отрасли».
Как уже упоминалось ранее, трудно указать только одну или две причины депрессии. Как известно из экономической теории, каждая экономика испытывает циклы (одна из самых известных теорий экономических циклов была изобретена российским экономистом Кондратьевым, также известным как супер-циклы, длинные экономические волны и т. Д.). Таким образом, мы можем применить эту теорию, чтобы выяснить и последствия депрессии. Как указывалось в тексте Олдкрофта: «депрессия 1929-32 гг. Не была исключением из давней исторической последовательности циклической активности и, следовательно, не требует ничего более объяснительного, чем общая теория цикла. Депрессия действительно произошла в Логическая последовательность во времени на основе прошлой истории делового цикла и некоторых ее характеристик была отражена в предыдущих спадах ».
Несмотря на то, что нет общего соглашения о причинах депрессии, причина длины и глубины более ясна. Поскольку после Первой мировой войны Великобритания больше не была лидером (раньше это была коммерческая, финансовая и индустриальная нация, которая играла ключевую роль в стабилизации мировой экономики), Соединенные Штаты были явно доминирующей экономикой. Тем не менее, США не хотели стать таким лидером, каким была Британия раньше (иммиграционная политика, политика торговых тарифов, монетарная политика и ее отношение к международному сотрудничеству). Кэмерон и Нил высказали предположение, что если бы США «проводили более открытую политику ... депрессия почти наверняка была бы и мягче, и короче». Также тот факт, что состояние американской экономики повлияло на длительность и тяжесть депрессии, отмечается в статье Олдкрофта. По сути, автор говорит, что:
вместе с влиянием этой страны на мировую экономику, в значительной степени определяются сроки, тяжесть и продолжительность депрессии. Короче говоря, Соединенные Штаты совершили два серьезных потрясения для мировой экономической системы в то время, когда она была наиболее уязвимой и поэтому наименее способной противостоять им. Первоначальный шок произошел с сокращением иностранного кредитования в 1928-9, а второй - с пиковым американским бумом летом 1929 года ". По словам Олдкрофта, основное дестабилизирующее влияние пришло с крахом в американском кредитовании, которое оказало мощное дефляционное воздействие на мировую экономику. «Спад экономической активности в США сопровождался дальнейшим сокращением внешнего кредитования и резким сокращением спроса на импорт.
Одна из причин, о которой упоминалось ранее, - это циклическое развитие, но, по словам Альдкрофа, депрессия была такой продолжительной и сильной, что этот спад, а затем депрессия (часть экономической волны) наступили, когда экономики всех стран были слабыми и нестабильными из-за послевоенных искажений. И еще одна причина - несостоятельность правительства, которое вводило в заблуждение политику, которая просто «помогла усугубить дефляционную спираль». Правительства применяли такие защитные меры, как тарифы, сокращение денежной массы и так далее., И это фактически ухудшало ситуацию. Тот факт, что экономические отношения между странами были действительно тесными, сыграл важную роль в распространении депрессии.
Теперь давайте обратимся к Хобсбауму и роли Великой депрессии в «падении либерализма». Согласно тексту, Великий Спад сыграл решающую роль в «Падении либерализма». Мир, социальная стабильность, экономика, политические институты и интеллектуальные ценности либерального буржуазного общества девятнадцатого века отступили или потерпели крах во время Великой депрессии. Однако правительства не смогли правильно отреагировать на кризис, что привело к потере доверия между гражданами и правительством. Как обсуждалось ранее, одним из наиболее важных социальных последствий Великой депрессии был огромный уровень безработицы, что, в свою очередь, вызывает еще большее недоверие к правительству со стороны работников. Это в свою очередь ускорило прилив фашизма.
Смирнова М.М.
Л. Е. Гридин. Великая депрессия 1929-1933 годы
Предлагаемый материал является главой из монографии: Л. Е. Гринин, А. В. Коротаев «ГЛОБАЛЬНЫЙ КРИЗИС В РЕТРОСПЕКТИВЕ. КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ПОДЪЕМОВ И КРИЗИСОВ: ОТ ЛИКУРГА ДО АЛАНА ГРИНСПЕНА»"
Великая депрессия имела очень большое значение в жизни западных обществ. Например, Дж. К. Гэлбрейт пишет: «День Великого краха фондового рынка и спустя пятьдесят лет хранится в социальной памяти. И тому есть причины. С того дня жизнь миллионов людей уже стала иной». Дональд Дж. Хоппе считает: «Крах фондового рынка в октябре 1929 г. является одной из тех драматических вех, таких как убийство Юлия Цезаря, высадка на берег Колумба или битва при Ватерлоо, которыми историки отмечают поворотные пункты истории человечества». Поэтому данному кризису мы уделим несколько больше внимания, чем другим.
Основные изменения к моменту кризиса. Этот период характеризуется, с одной стороны, очень мощными техническими изменениями, а с другой - изобилием капиталов, позволяющими и обновлять капитал, и расширять биржевые операции, благодаря чему все более увеличивался спекулятивный «пузырь». Изменения в разных странах были многочисленными и важными. Прежде всего были временно урегулированы очень сложные вопросы, связанные с военными долгами и репарациями, что позволило нормализовать международные расчеты и внешнюю торговлю.
Первая мировая война повлекла за собой крах системы классического золотого стандарта; быстрому же его восстановлению сразу после войны помешала присущая тому периоду нестабильность, особенно немецкая гиперинфляция начала 20-х гг. В 1922 г. на Генуэзской международной экономической конференции была оформлена соглашением Генуэзская валютная система как денежная система 30 стран, основанная на золотодевизном стандарте. Она сменила Парижскую систему (1867 г.), основанную на золотомонетной системе. Однако налаживалась система не сразу, в Германии свирепствовала инфляция, лишь в 1925 г. Англия вместе с США вернулась к золотому стандарту. К 1928 г. количество членов системы было уже гораздо больше довоенного; далее, в течение 1928-1931 гг. в нее вошло более сорока территориальных образований. Затем последовала Великая депрессия, которая подорвала международное финансовое взаимодействие, и система золотого стандарта быстро распалась.
За 1920-е гг. окончательно произошел переход экономического центра Мир-Системы в США (а вместе с этим объективно начинал смещаться туда и политический ее центр, несмотря на сугубо изоляционистскую политику США в этот период). К концу периода подъема США выпускали уже 44 % промышленной продукции всего мира (без СССР), что было больше, чем выпускали Англия, Франция, Германия, Италия и Япония, вместе взятые. По экспорту США заняли первое место в мире еще во время Первой мировой войны. В 1929 г. Англия впервые за 300 лет уступила другой стране первенство в общем обороте внешней торговли; страной этой, естественно, были США.
Очень существенные изменения произошли в социальной жизни и социальном законодательстве целого ряда стран, что выразилось в уменьшении длительности рабочего дня и росте социальных гарантий и социального страхования. В США некоторые изменения начались еще до кризиса 1920 г., в частности введение 8-часового рабочего дня и ограничение использования детского труда. В Европе социалистические или рабочие партии усилили свое влияние, что не замедлило сказаться в принятии ряда важных социальных проблем международных расчетов стояла в центре внимания все 1920 годы, в результате чего появлялись новые планы (в частности, план Юнга) и международные институты. В частности, можно упомянуть созданный, правда, уже в самом начале Великой депрессии в 1930 г. Банк международных расчетов (БМР) (Базель, Швейцария), который и в настоящее время содействует центральным банкам участвующих в нем государств в проведении взаимных расчетов и обеспечивает регулирование валютных и кредитных отношений во всем мире.
законов. Таким образом, заработная плата все более переставала регулироваться только спросом и предложением, что, как представляется, было одной из причин столь высокого уровня безработицы в период Великой депрессии, так как уровень зарплаты не понизился адекватно падению производства (как это бывало в период кризисов XIX в.), а основная стихийная регуляция шла за счет увольнений. То же касалось и цен (о чем мы скажем ниже). Увеличение социальных гарантий и прочих государственных расходов было одной из важных причин повышения налоговых изъятия во многих странах. При этом направленность налоговой политики шла в сторону ее большей справедливости, то есть введения или изменения прогрессивной шкалы подоходного налога, увеличения налога на наследство и т. п. То есть налоги все заметнее касались именно богатой и состоятельной части населения. Надо отметить, что существенно расширилась и демократическая база во многих странах, так как право голоса стали получать женщины и молодежь. Развитие системы социального страхования, большая стабильность заработной платы, повышение налогов, расширение демократии плюс опыт активного вмешательства государства в хозяйственную жизнь во время и после войны - все это было основой для перехода после кризисов 30 годов к системе государственного регулирования экономики.
Несмотря на антитрестовские законы, роль крупных корпораций («монополий») в экономике повышалась. Как признавался президент Т. Рузвельт еще до Первой мировой войны, законодательное запрещение монополий оказалось бессмысленным, поскольку они вызваны к жизни экономическими законами. Поэтому остается только путь всестороннего их регулирования. Такое регулирование имело место, однако оно частью оказалось недейственным, частью было даже вредным для экономики, а где-то просто отставало от жизни, поэтому, хотя экономических возможностей для реализации человеческих потенций в Америке было по-прежнему много, в известной мере, по выражению другого президента США - В. Вильсона, сильные продолжали давить слабых.
С конца 1921 года и особенно с 1922 года рыночные цены все заметнее перестают снижаться и начинается их стабилизация, конъюнктура также в целом улучшается. Начались стабилизация денежного обращения и приведение государственных расходов и доходов в относительное соответствие. Такие мероприятия были проведены в первой половине 1920 годов в большинстве стран, включая
Германию и СССР, переживших чудовищную бумажную инфляцию в начале 1920-х гг. и все последствия такого инфляционного кризиса. Такая стабилизация стала основой для подъема экономики в целом ряде стран, для роста объемов мировой торговли, для модернизации тяжелой промышленности и развития новых ее отраслей.
И все же ситуация с уровнем цен даже после дефляционного кризиса 1920-1921 годов, как показали дальнейшие события, окончательно не пришла в норму. Полной ликвидации «революции цен», по выражению Е. С. Варги, не произошло. Фактически цены оставались еще завышенными, что стало одной из причин очень сильного падения цен в период Великой депрессии, особенно на сельскохозяйственную продукцию. Таким образом, «элемент негибкости цен и заработной платы»7 после 1921 г. явно усилился.
Нельзя не упомянуть большую международную активность в 1920-е гг. по созданию работоспособных международных наднациональных организаций (среди которых самой важной была Лига Наций), а также подписанию договоров о международных гарантиях. Однако в большинстве своем эти попытки оказались неудачными. Усилилась (особенно во время и после Великой депрессии) тенденция перехода части стран к авторитаризму и тоталитаризму, а у части демократий (например, Франции) - к колебаниям между социализмом и консерватизмом.
Условия. После кризиса 1920-1921 гг. и фазы депрессии сначала в США, позже в Германии и ряде других стран начинается бурный подъем. 1920-е гг. нередко в американской литературе называют «бурными 20-ми» (Roaring Twenties)8. Для Америки это очень верно. Однако не во всех странах двадцатые годы были такими. Например, в Англии общий физический объем промышленного производства вплоть до кризиса 1929 г. не превысил ранее достигнутого довоенного максимума. При глубокой неравномерности развития отдельных отраслей промышленности эти страны в целом не знали в цикле 1920-1929 годов фазы подъема. По аналогии с этим термином была названа книга, изданная в конце 1990-х гг., о будущем десятилетии 2000-х, в которой автор, впечатленный беспрецедентным ростом в этот период, пророчил бурный подъем в 2000-х гг. (Dent, S. H. Jr. The Roaring 2000s. - Riverside, NJ: Simon and Sohuster,1998). Это, кстати, один из многих примеров, который подтверждает, что про цикличность экономики нельзя забывать.
ла высока безработица, и она по-прежнему делала ставку не на новые отрасли, а на традиционные - текстильную, угольную и судостроительную.
Хотя третья длинная волна в условной схеме и не включает в свое название автомобиля, однако уже в 20-е гг. мы видим в США расцвет автомобильной промышленности, служившей одной из основ подъема. Наиболее активно развивались также машиностроительная, электротехническая, химическая, авиационная отрасли. Но особая роль автомобильной промышленности заключалась в том, что автомобиль стал центральной частью подъема, как ранее железные дороги, так как требовал новой инфраструктуры. В частности, к концу 1929 г. в США насчитывалось свыше 1 млн км шоссейных дорог, из них около 125 тыс. - асфальтированных. Асфальтированные дороги протяженностью в 50 тыс. км были построены только за период 1925-1929 гг. Эти десятки тысяч километров асфальтированных дорог, десятки миллионов автомобилей, 50 тыс. гаражей, 100 тыс. авторемонтных мастерских и станций обслуживания вместе с расставленными по всем городам, поселкам и дорогам страны тремя сотнями тысяч бензиновых колонок служили главным обоснованием для разговора о «просперити». Рекламой для «процветания» служило также строительство, особенно жилищное, на которое в 1921-1928 годов было израсходовано, по разным подсчетам, от 17 до 30 млрд долларов, в результате чего было построено 3 млн новых домов. Строительных контрактов же в эти годы было заключено на гораздо большую сумму. Очень мощным было и остальное строительство. Таким образом, в США в 1920-е гг. быстро растут продажи частных домов и товаров длительного пользования, к которым помимо автомобилей следует отнести бытовые электроприборы: холодильники, пылесосы, стиральные машины. Тем самым закладывалась модель экономического роста нового типа, которая позже, в 1950-1960 годы, стала важнейшей во всех развитых странах.
Большие изменения в отношении механизации происходили в сельском хозяйстве Америки, однако уровень цен в нем не восстановился после кризиса 1921 г., чему способствовал и выход СССР на мировой хлебный рынок, так что сельское хозяйство в отличие от промышленности испытывало трудности, и роста объемов в нем почти не было.
9 В советской экономической школе была теория так называемых аграрных кризисов, которая считала, что в период с 1870-х гг. в капиталистическом мире было два аграрных кризиса: 1875-1895-х гг. и 1920-1930-х гг. Правда, Варга считал, что последний кризис был
Как было сказано выше, с одной стороны, цены после 19211922 гг. не упали до оптимального уровня, но, с другой стороны, они и не росли так (или даже вовсе не росли), как должно было бы быть в фазе подъема, исходя из опыта предыдущих циклов. Таким образом, в теорию циклов приходилось вносить важные коррективы, рост цен в период подъема уже не был обязательным моментом. Как указывает, например, Хаберлер, яркий пример бума, не сопровождавшегося ростом цен, - американский бум 1926-1929 годов. Правда, он добавляет важное (даже принципиально важное) уточнение: стабильными были лишь оптовые цены. Более общий индекс цен (исчисленный Карлом Снайдером) показывает заметное повышение, то есть то, что была «относительная инфляция»10. Также иногда указывается, что был очень большой рост стоимости фондовых и иных денежных активов.
Отсутствие видимой инфляции, таким образом, существенно искажало уже известные показатели перегрева. О том, каким образом отсутствие инфляции вводило в заблуждение целый ряд экономистов, включая и таких выдающихся, как И. Фишер или Дж. Кейнс (которые из-за отсутствия роста цен не видели опасности пере-инвестирования и краха), см. интересную статью М. Скоузена «Кто предсказал крах 1929 года?». Стоит отметить, что и в первые годы XXI в., еще в 2005-2006 гг., отсутствие видимой инфляции в США на фоне невиданного роста цен на сырье, металлы и топливо в мире ставило в тупик даже Алана Гринспена, который посвятил этой проблеме в своих мемуарах целую главу с символичным названием «Головоломка». Возможно, он и прав, считая, что уже с середины 1980-х гг. глобализация стала заметной дефляционной силой, хотя в ряде стран она как раз стала мощнейшей инфляционной силой (как, например, в странах бывшего СССР или даже в Китае)11. Но, по-видимому, также ясно, что считать инфляцию только по потребительским ценам, видимо, уже неправомерно, иначе уровень такой инфляции вводит в заблуждение о том, как это происходило 80 лет назад.
Внешний фактор. Несмотря на временную стабилизацию мировой финансовой системы, она не пришла в полное соответствие прерван войной, а потом продолжился, достигнув расцвета в 1960-х гг. В этой теории есть значительная доля правдоподобия, особенно если учесть, что эти периоды (18751895 годов и 1920-1930 годов) совпадают с периодами пониженных фаз второй и третьей длинных кондратьевских волн.
С другой стороны, в 1850-1870 годах, как мы видели, в связи с переходом к свободной торговле шли процессы, аналогичные современной глобализации. Но это не помешало длительному росту цен.
С изменением ситуации и стала явно менее устойчивой, чем до войны. По мнению некоторых аналитиков, например Дж. Хикса, мировая денежная система полностью не приспособилась к изменениям в уровне денежных доходов, имевших место в период и после Первой мировой войны, золотой запас был недостаточен. Действительно, даже крупный золотой запас США не спас ее денежную систему от краха. Тем не менее, в этот период господство доллара в мировых расчетах усиливалось, что подкреплялось огромными долгами Европы перед США, активным проникновением американского капитала в разные страны, включая и европейские. Были даже наивные надежды, что «американцы станут в большой степени хозяевами Германии»12. Интересы американского капитала постепенно распространялись на весь мир, но пока его присутствие, например в Азии, а тем более в Африке, было весьма слабым. Например, в 1929 г. экспорт США только в одну Канаду или в Латинскую Америку в 15 раз превышал экспорт во все азиатские страны. В 1930 г. американские инвестиции во все государства Азии составляли около 1 млрд долларов - в 4,5 раза меньше, чем американские инвестиции в Канаде, в 5 раз меньше, чем в Европе, и почти в 6 раз меньше, чем в Латинской Америке. Из этой суммы 445 млн долларов было инвестировано в Японии, 201 млн долларов - в Индонезии и всего 130 млн долларов - в Китае. Тем не менее, Дальний Восток, в частности Китай, занимал большое место во внешней политике Вашингтона в послевоенные годы. Из этих цифр также видно, что американский континент (в полном соответствии с господствующим тогда изоляционизмом и ростом интереса к доктрине Монро) был более интересен американским капиталам, чем даже Европа. Быстро росли связи с северным соседом - Канадой. Канада заняла второе место в мире после Англии по импорту товаров из США. Особенно интересно было то, что через Канаду американские товары на льготных началах проникали в страны Британской империи. Добавим, что Канада была землей обетованной для американских бутлегеров. Несмотря на рост экспорта капитала из США, важнейшие позиции в этом направлении продолжали удерживать Англия (что позволяло ее экономике совершенствоваться, несмотря на крайне вялый рост, а фунту стерлингов - оставаться ведущей валютой мира), а также Франция. В то же время во второй половине 20-х гг. экспорт капитала из США замедлился в связи с начавшимся экономическим подъемом.
Неполное решение платежных проблем и слабость международной финансовой системы способствовали скатыванию к протекционизму. Эта тенденция обозначилась уже перед Первой мировой войной, когда снова появилась дискриминационная защита, а некоторые страны отказались от практики предоставления статуса «наибольшего благоприятствования»13. После Первой мировой войны это еще более усилилось, в том числе с образованием СССР, распадом Австро-Венгрии и появлением ряда так называемых лимитрофов (стран Балтии, Польши и др.). Многие торговые связи, прерванные Первой мировой войной, оказались невосстановимыми. С 1913 года и до краха в 1929 года объем мировой торговли вырастал на 2,2 % в год, в то время как тарифы оставались на предвоенном уровне. В США при президенте Кулидже в 1924 года даже подняли и без того значительные ввозные пошлины. После краха 1929 года протекционизм распространился еще более широко, страны подняли торговые барьеры и отказались от практики предоставления статуса наибольшего благоприятствования в пользу дискриминационных мер.
Между тем экспорт товаров оставался важнейшим стимулирующим фактором для роста американской и экономики многих других стран. Поэтому в США придавали его поддержанию огромное значение. И Конгресс, и правительство, и министры, и послы, и консулы, и моряки - все старались увеличить торговлю США с другими странами. Например, в 1927 году. Конгресс США решил командировать сотни агентов за границу в поисках новых возможностей для экспорта.
Усовершенствованные финансовые инструменты. Рост и расширение производства происходили в значительной мере за счет усовершенствования техники производства, а подъем протекал в условиях изобилия ссудных капиталов и характеризовался большим ростом кредитной надстройки. 1920 годы вполне явно обнаружили рост тенденции на увеличение значимости финансовых услуг в общем объеме ВВП. Финансовые услуги и ранее занимали видное место в экономике таких стран, как Англия и Франция, но теперь эта тенденция становилась мировой (тогда как ранее ведущей по значимости была тяжелая промышленность, в том числе машиностроение). И особенно заметной она становится в США.
К. Кларк в процессе продуктивного анализа взаимосвязей между сдвигами в отраслевой структуре экономики и изменениями в темпах экономического роста пришел к выводу, что эта тенденция на увеличение значимости сектора финансовых услуг будет расти.
Рост значимости финансового сектора выражался, конечно, в росте эмиссии ценных бумаг, которая во всех странах достигала больших размеров, но особенно велика была в США; а также в росте активности банков, которые стали все более агрессивно играть на биржах. Сильно выросло и число держателей акций, а на бирже к 1929 году принимало участие в игре не менее 1 млн человек. Но рост значимости финансовых услуг не мог не идти рука об руку с распространением финансовых технологий. Прежде всего усовершенствовалась сама биржа, как за счет дополнительной регуляции, так и за счет более тонких инструментов анализа. Уже в 20-е гг. (в неразвитом состоянии и заметно ранее) на биржах стали применять различные индексы, например индекс Доу-Джонса. Выросла роль центральных банков, особенно молодой ФРС в США. Далее можно отметить: рост услуг по управлению активами, в том числе свободными финансами, увеличение всякого рода трастовых (и им подобных) компаний; рост потребительского кредита, который способствовал увеличению покупок недвижимости, автомобилей и товаров длительного пользования; рост кредитования фермеров, распространения лизинга и др.
В это время расцветают холдинги. Как констатировала комиссия президента Гувера, компания является фактически «продуктом 20-х гг. XX в.». Другие авторитетные заявления в американской литературе подтверждают, что экономическая история 20 годах - это в известной мере история деятельности компаний. В 20 годов компания стала наиболее характерным орудием превращения отдельных предприятий и корпораций в крупные монополии. В 20-х гг. параллельно усилению деятельности компаний у акционеров, не имеющих отношения к руководству корпораций, отнимались даже формальные права. Такой поворот был одним из проявлений того, что в 1930 годы назовут «революцией менеджеров», в результате косвенным свидетельством этому служат разнообразные упреки ряда экономистов в адрес деятельности ФРС в период бума и кризиса. Одни (например, представители австрийской школы) считают, что ФРС проводила слишком мягкую кредитную политику, что спровоцировало кредитную экспансию и перегрев, другие, например монетарист М. Фридман, считают, что ошибка заключалась в том, что ФРС не накачала в банковскую систему достаточно резервов для предотвращения резкого сокращения денежной массы которой собственник окончательно отделяется от управления. Позже эта структура крупных управляющих крупных корпораций, которая фактически самостоятельно (то есть без собственника) формирует корпоративные цели и бизнес-стратегию, будет названа Дж. К. Гэлбрейтом техно-структурой.
Кризис и его этапы. Когда говорят о финансовых «пузырях», то в американской литературе в качестве самого яркого примера приводится биржевой «пузырь» перед 1929 годом. С одной стороны, конечно, нельзя забывать, что рост биржевых котировок во многом был обусловлен открывшимися новыми перспективами в связи с внедрением в массовое потребление таких достижений, как радио, автомобили, самолеты и т. д.; но, с другой стороны, достаточно очевидно, что источник роста в значительной мере был спекулятивным. За семь лет, с 1922 года по осень 1929 года индекс Доу-Джонса поднялся со 103 пунктов до 381 на пике, то есть вырос почти в 4 раза. Перегрев экономики был очень высоким, пере-оценка активов дошла до максимума, напряженность финансового рынка чувствовалась явственно, кредитная экспансия была очень активной, чему в целом способствовала политика ФРС, направленная на поддержание относительно низкой учетной ставки. Только с весны 1929 г. Совет ФРС стал проявлять беспокойство относительно неустойчивости Уолл-Стрит, были приняты некоторые меры и поднята учетная ставка, но реально эти меры уже не оказали нужного действия либо, напротив (как и считал М. Фридман), оказали вредное влияние к октябрю 1929 года.
3 сентября 1929 года индекс достиг пиковой высоты в 381 пункт. Биржу начало лихорадить. Группа нью-йоркских банкиров пыталась поддержать курс скупкой акций. Казалось, это удалось, поскольку индексы хотя более и не росли, но, однако же, в течение нескольких недель и не падали резко. Уже раздавались вполне разумные предупреждения о возможном обвальном падении курсов, но они не могли решительно повлиять на игроков. В то же время 17 Но определить максимум в конкретной ситуации всегда очень сложно. Поэтому еще накануне октябрьского обвала на бирже 1929 года от самых видных экономистов, таких как И. Фишер, поступали заявления, что «цены акций еще не достигли своей реальной ценности».
Например, ставка процента по так называемым онкольным ссудам (то есть ссудам банков, которые могут быть востребованы в любое время, в связи с чем по степени ликвидности они являются первоклассными), достигла в 1929 году колоссальной величины в 15-20 %, тогда как учетная ставка была всего 6%. Фактически это означает, с одной стороны, что игроки в надежде на повышение просто зарвались, а с другой - банки начинали опасаться за возвратность ссуд и испытывать трудности с расширением кредита.
некоторые экономисты оспаривали «пессимистов» и говорили, что рынок вышел на высокое плато, на котором надолго останется, а другие продолжали считать, что цены акций еще будут расти. Ошибки эти теперь очевидны, однако заметим, что одно дело -предвидеть крах вообще, другое дело - точно предсказать его дату (что, к тому же, удается обычно одному человеку только один раз). Например, Л. фон Мизес правильно предсказывал неизбежность краха, но говорил он об этом начиная еще с 1924 года. Крах между тем приближался. 24 октября 1929 года наступил всем известный «черный вторник», и курсы начали обваливаться. Почти сразу же после успокаивающих заявлений президента Гувера и ряда экономистов, 29 октября, произошел новый, еще более мощный, обвал, вызвавший невиданную панику. После некоторой стабилизации обвалы продолжились в декабре 1929 года. В целом с естественными колебаниями падение продолжалось в течение многих месяцев, достигнув дна только в 1932 г. на уровне 40 пунктов, что означало спад на 87 % от высшего уровня в сентябре 1929 г. Это было самое глубокое падение биржевых индексов за всю историю бирж. И хотя во многих кризисах в США падения были очень жестокие, но все же даже в самые тяжкие времена они оставались в районе 40 %19.
Если не считать обвала индекса Насдак в 2000 - 2001 годах. Так, в ходе текущего финансового кризиса индекс Насдак в 2008 года обвалился как раз на 40,54 %. Впрочем, в некоторых других странах в 1997 года, а также в нынешнем 2008 г. наблюдались и значительно более глубокие обвалы биржевых индексов - так, украинский индекс PFTS за этот год обвалился более чем на 74 %, российский РТС - на 72 %, греческий ASE - на 66 %, австрийский ATX -на 61 % и так далее.
Биржевой крах взорвал все казавшееся таким прочным благополучие. Начинаются банкротства, разорения, приостановка работы предприятий, падение производства, быстро растет безработица (уже к 1930 г. было 4 млн безработных). Хуже всего, что начали падать цены. Все это происходит достаточно быстро, поскольку симптомы неблагополучия в промышленности чувствовались уже за несколько месяцев до биржевого краха. Однако же ситуация разворачивалась нелинейно. Прежде всего, краха банков еще не происходит, в стране достаточно капиталов, почти нет государственного долга, большой золотой запас. В этих условиях кажется, что на события можно повлиять. Президент Гувер, несмотря на всю свою антипатию к государственному вмешательству в дела бизнеса, и параллельно ему группа виднейших бизнесменов и банкиров пытались остановить углубление кризиса. Указанная группа бизнесменов попыталась повлиять на биржу путем согласованных действий, хотя суть действий не разглашалась. В начале декабря 1929 году. Гувер собирает экстренную конференцию 400 виднейших представителей бизнеса, выступает перед ними с обширной программой капитального строительства на следующий 1930 года и обещает, что правительство вложит в строительство несколько сот миллионов долларов, договаривается, что промышленные и железнодорожные компании обязуются вложить в 1930 году в свои предприятия более 3 млрд долларов. Президент обещает сократить подоходный налог и просит бизнесменов продолжать инвестиции и вести свои дела нормально. Резервные банки обещают снизить учетную ставку, покупать на рынке ценные бумаги и тем самым удешевить кредит. Предприниматели обещают не увольнять рабочих и не снижать зарплаты.
Таким образом, достаточно быстрые и, как представляется, беспрецедентные в истории предыдущих кризисов меры были объявлены и частью приняты. По иронии судьбы, в начале 1930 года наступило некоторое улучшение как в производстве, так и на бирже (вполне вероятно, в результате именно принятых правительством и бизнесом мер). Казалось, худшее позади 1 мая 1930 года. Гувер даже уверял, что кризис уже позади. Но ему явно не везло с заявлениями. В том же мае 1930 году происходит новый крах. По словам Р. Миллса (Миллс, Р. Властвующая элита1), эта группа из 7 банкиров мобилизовала 250 млн долларов, пытаясь предотвратить экономический крах.
на бирже. Это очень сильно повлияло на Гувера. Вместо того, чтобы продолжать бороться с кризисом и искать меры против него, он, по сути, отказывается от государственного вмешательства на целый - такой важный в тяжелую пору - год, с середины 1930 по середину 1931 годов.
Между тем очень тяжелая ситуация складывается в сельском хозяйстве. С одной стороны, летом 1930 года в 30 штатах Америки небывалая жара губит урожай, а еще в 15 штатах выпала только половина обычной нормы осадков. Но, с другой стороны, даже эти стихийные бедствия не спасают фермеров от падения цен. Активно действует и созданная Гувером Федеральная фермерская палата, которая до октября 1930 года израсходовала почти 400 млн долларов на скупку излишков зерна и хлопка, но, однако же, цены на пшеницу и хлопок упали за год с небольшим в два раза.
Напуганные кризисом конгрессмены в июне 1930 года принимают очень жесткий таможенный закон, который резко сократил импорт из Европы, но он же спровоцировал соответствующие шаги других правительств, так что экспорт США существенно сократился, как и вся мировая торговля, а также и вся система мировых расчетов (о чем ниже).
Производство падает катастрофически, в момент наивысшего его падения в 1932 года индекс промышленного производства едва составил половину от докризисного (54 %), летом 1932 г. выпуск автомобилей, выплавка чугуна и стали составляли только 14-15 % от докризисного уровня 1929 года. Национальный доход снизился вдвое. Число банкротства, закрытий и разорения превысило все возможные представления: разорилось более 110 тыс. компаний и 4,6-5 тыс. банков (но крах банков произошел позже, см. ниже), 900 тыс. ферм. Безработица принимает чудовищные размеры, число безработных увеличилось, по разным данным, от 12 до 15 или даже более млн человек (точное число неизвестно), составив, по крайней мере, четверть активного населения. Страдания людей были очень велики (они хорошо описаны в научной и художественной, к слову сказать, экспорт США в СССР активно рос, и уже в 1930 года США вышли на первое место по экспорту товаров (главным образом машин и промышленного оборудования) в Советский Союз.
Относительный объем безработицы, пожалуй, только в Германии был выше, чем в США (или равен ему). В Германии в 1932 г. он составлял 30 % экономически активного населения. В Германии это объяснялось страшной боязнью инфляции после чудовищных событий начала 20-х гг., поэтому правительство считало безработицу менее опасным явлением, чем инфляцию.
Во второй половине 1931 года и в 1932 года американское правительство вновь пытается что-то сделать в борьбе с кризисом. Возвращаясь к этому вопросу, следует отметить, что существует некоторое заблуждение в отношении того, что президент Гувер вообще ничего не делал для спасения экономики, полностью полагаясь на силы рынка, а только президент Ф. Д. Рузвельт начал совершать активные действия, используя всю мощь государства, что и дало быстрый эффект. Заслуги Рузвельта исключительно велики, но, во-первых, как мы выше видели, некоторые важные шаги были предприняты уже при Гувере (хотя в целом он действительно считал, что вмешательство государства следует избегать, где можно). К вышеуказанным его действиям надо добавить закон от 22 января 1932 года, которым была создана Реконструктивная финансовая корпорация, имевшая своим назначением, как гласил закон, «оказывать содействие в финансировании сельского хозяйства, торговли и промышленности... предоставлять всякого рода ссуды банкам, трест-компаниям, страховым обществам.». Корпорация за год выдала ссуд на большую по тем временам сумму в 2 млрд долларов, что отсрочило банковский кризис. Были сделаны и другие шаги, которые частью помогли экономике, а частью указали Рузвельту более правильный путь. В целом государство в этот период много тратило (хотя и не столько, сколько нужно было бы) на антикризисные меры, наращивая в том числе и дефицит бюджета.
Однако, естественно, были и важные ошибки, связанные с недостатком опыта, а также с идеологической позицией: выше указывалось на принятие высокого запретительного таможенного тарифа, усугубившего положение с экспортом; очень слабая помощь оказывалась безработным, недостаточно делалось для увеличения числа рабочих мест. Стоит также отметить, что слишком много выпускалось государственных ценных бумаг, что вредно повлияло на рынок капиталов, о чем еще будет речь ниже; параллельно расширению расходов правительство боялось инфляции и пыталось сбалансировать бюджет, повышая для этого налоги. Во-вторых, Рузвельт начал свое правление уже на излете кризиса, когда многие негативные тенденции уже начали себя исчерпывать (частью сами собой, а частью - благодаря различным усилиям в обществе и государстве). В-третьих, многие мероприятия Рузвельта эффекта фактически не дали, через три года после начавшегося подъема страна опять попала в кризис 1937 году. Фактически из депрессии удалось выйти только в связи с начавшейся Второй мировой войной. Именно «Гувер, а не Франклин Рузвельт, стал основателем политики “Нового курса”. .Рузвельт лишь придал этому размах, но первопроходцем был Гувер». Конечно, в этом высказывании есть преувеличение, но есть и большая доля верного.
Кризис в других странах. Банковский и валютный кризисы в Европе и США. Мы не имеем возможности рассказывать обо всех драматических событиях этого сложного периода. Остановимся только на некоторых эпизодах. В силу тесных экономических связей между японскими и американскими рынками кризис больно ударил по Японии, в том числе по ее сельскому хозяйству и особенно по шелководству, которым занималось около половины крестьянских хозяйств. Вывоз японского шелка до 1930 году составлял примерно 30 % японского экспорта, в период кризиса этот вывоз резко сократился, а цены на шелк упали катастрофически, что сильно отразилось на населении. Кризис затронул и ряд отраслей промышленности.
В Германии к 1931 году экономическое положение стало очень трудным. В июне 1931 года ее президент Гиндерберг обратился к президенту США Гуверу с просьбой об отсрочке платежей по плану Юнга, принятому в 1930 году. Гувер согласился на годичный мораторий на платежи. Однако это уже не могло спасти ситуацию. Летом 1931 году начался страшнейший финансовый и банковский кризис в Германии. Ему предшествовал крах крупнейших банков в Австрии, из которой началась утечка капиталов. Вслед за этим начались банкротства корпораций и банков в Германии, первым из которых стал «Данатбанк». 13 июля 1931 года началось грандиозное нашествие вкладчиков на банки (ведь немцы к этому времени еще не забыли гиперинфляцию начала 1920 годах), в результате уже на следующий день все кредитные учреждения были закрыты. Германия с 1924 года была местом огромного притока капиталов. Однако к этому времени «отлив» и даже «бегство» капиталов из нее усилились. Это от Ротбард, М. Н. отразилось на положении Рейхсбанка, золотовалютные резервы которого быстро истощались. Кредиты за рубежом, несмотря на отчаянные усилия, получить не удалось. Благодаря решительным мерам положение удалось несколько стабилизировать; тем не менее, в течение трех недель немецкая финансовая система находилась в состоянии если не полного, то частичного паралича. Несмотря на проведенные правительством мероприятия, положение оставалось очень тяжелым, золотые резервы сократились, учетные ставки резко выросли, начался обвал акций. Биржа была закрыта с перерывом до конца апреля 1932 г. Резко усугубился промышленный кризис, в 1932 году невиданно выросла безработица. Огромное недовольство населения все определеннее направлялось против капиталистов и особенно «обкрадывающих народ евреев-банкиров». Ситуация оказалась как нельзя более подходящей для победы нацистов.
В конце 1931 г. Германия заявила, что не сможет выплачивать репарационные долги по истечению срока моратория . Это усугубило международные финансовые отношения. В результате в течение сравнительно небольшого времени фактически произошел всеобщий отказ от долгов, по сути, случился суверенный дефолт многих стран. Банкротство Германии нанесло сокрушительный удар международному денежному рынку, что особенно чувствительно сказалось в Англии, финансовые средства которой оказались в Германии «замороженными». Платежный баланс этой страны в течение кризиса все ухудшался, пока, наконец, не стал отрицательным. В 1931 году Англия начала испытывать большие бюджетные затруднения, связанные с сокращением доходов в результате кризиса и увеличением расходов, с ним же связанных. Некоторые европейские страны (Голландия, Швейцария) в результате ухудшившегося финансового положения изымали свои капиталы из Англии. А Франция, недовольная позицией Англии в отношении стремления Германии и Австрии к таможенному союзу, и желая оказать политическое давление на Англию, стала ликвидировать свои лондонские авуары. Словом, из Англии начался огромный «отлив» золота. В конце концов, осенью 1931 года в Англии с огромной остротой разразился денежный кризис и привел к крушению английской валюты, к обесцениванию фунта и отказу Англии от золотого стандарта.
Попытки договориться об общем моратории на репарации и военные долги Франции и Англии (Лозаннская конференция 1932 года), в конечном счете, не удались, но Германия, с одной стороны, европейские страны - с другой, де-факто прекратили платить репарации и военные долги США.
Крушение золотого стандарта было новым явлением в истории экономических кризисов, тем более, когда это касалось Англии. Обвал фунта вызвал цунами девальваций; к концу 1931 года более двух десятков валют в Европе, в английских доминионах, Латинской Америке оказались сильно обесцененными. Обвалы и обесценивание валют продолжались и в следующем году, к концу которого насчитывалось уже не менее 30 стран, вынужденных отойти от золотого стандарта, обесценивание валют которых составило от 14,3 % (Канада) до 58,4 % (Япония) их паритета. Отказ в следующем 1933 году от золотого стандарта США и девальвация доллара ознаменовали окончательный крах системы мировых металлических денег, которая существовала в течение столетий, а в развитом и упорядоченном виде - около 60 лет.
Кризис продолжался. Мировое производство в 1932 году в сравнении с 1931 годом сократилось на 15,6 %. Летом 1932 г. была пройдена в мировом масштабе низшая точка кризиса в смысле падения производства. Но до конца кризиса еще было неблизко.
Банковский кризис в США разразился в марте 1933 г.; там, как и в Германии, пришлось закрыть все кредитные учреждения. Вслед за тем начался и валютный кризис. То, что банковский кризис случился в США не в начале кризиса, а в конце его, по нашему мнению, свидетельствовало о том, что Америке удалось создать более совершенную банковскую систему, чем она была в начале века. Но то, что кризис разразился, в конце концов, несмотря на, казалось бы, значительные финансовые ресурсы, согласно некоторым взглядам объясняется следующим. Сокращение кредита в США в годы кризиса шло гораздо медленнее, чем сокращение реального производства и торговли, следовательно, кредитная надстройка уже явно не соответствовала сжатию экономики. При этом произошла замена активов банков, доля в них коммерческих ссуд резко сократилась, а объемы ссуд под недвижимость (наименее ликвидный баланс) и государственных бумаг резко увеличились с 12,5 % в 1929 году до 35,65 % в 1932 году. В дополнение к этому эмиссия государственных бумаг в 1932 году была еще увеличена на 3 млрд долларов. Тут кстати заметить, что уже тогда (до Рузвельта) в обществе стали побеждать сторонники инфляционной накачки денег 26 В 1936 г. обесцениванием валют Франции, Голландии и Швейцарии этот процесс был окончательно завершен. К концу 1933 года также 25 государств прекратили полностью или частично уплату по государственным и муниципальным долгам.
в экономику как средства борьбы с кризисом. Но такие меры, естественно, не во всякое время оказываются удачными. Огромный актив государственных бумаг был достаточно надежной инвестицией, но недостаточно ликвидной. Кроме того, инфляция подрывала доверие к возможности размена на золото. Поэтому когда начался отток золота из США в Англию и возникли опасения, что размен будет прекращен, на банки усилилось давление, что и привело к невиданной даже в Америке катастрофе, когда все банки и кредитные учреждения пришлось на несколько дней закрыть, а доллар девальвировать. Отметим, что банковский кризис разразился уже в самом начале президентства Ф. Рузвельта (в первых числах марта 1933 г.), который и принял очень быстрые и решительные меры, позволившие стабилизировать ситуацию (см. об этом еще ниже). После открытия кредитных учреждений и санации банков все золото от банков и населения передавалось государству, размен долларов на золото прекращался, доллар был девальвирован до уровня 59,06 % от старого паритета.
Сфера действия и мир-системный эффект. Говорить о мир-системном эффекте кризиса 1929-1933 годах можно очень много. Но совершенно ясно, что это был глобальный кризис, он резко изменил тенденции развития в мире, как экономические, так и политические, изменил всю систему международных расчетов и золотовалютную систему, сжал мировую торговлю. В результате кризиса и роста протекционизма, по данным Лиги Наций, объем мировой торговли с 1929 по 1933 годы сократился в три раза. Мир в целом в кризисе 1929 года был отброшен примерно к 1908-1909 годы, промышленность Франции - к 1911 году, США - к 1905-1906 годам, Германии - к 1896 году, Англии - к 1897 году.
Стоит сказать несколько слов и о ситуации в Латинской Америке, экономика которой в решающей степени зависела от конъюнктуры мирового рынка. Общая стоимость экспорта за 4 кризисных года уменьшилась почти в 3 раза, в результате производство ряда экспортных продуктов сократилось катастрофически. Производство селитры и меди, бывших основой чилийского экспорта, уменьшилось соответственно в 12 и 3 раза; на Кубе выработка сахара уменьшилась в 2,5 раза. Экономический кризис подорвал материальную и социальную основы ряда американских политических режимов и привел к бурным политическим встряскам и революциям.
