Существует мнение, что путешествием считается что-то обязательно заморское. Однако «тридевятое царство» иногда может быть совсем рядом. Наш посёлок Сурское раскинулся у огромного белоголового останца. Эта меловая гора образовалась давно, во времена последнего оледенения. По-всякому этот останец именовали: и Белой горой, и Никольской. Места красивые, когда-то непроходимые.
По лесной опушке пролегала тысячу лет назад граница Булгарского царства, нарушившего своим возникновением размеренную жизнь финно-угорских и славянских племён. Булгарам приглянулась Приволжская возвышенность, её тёмные дремучие леса, заполнявшие поймы рек, и широкие степи, поросшие ковылём и типчаком. Булгары жили не обособленно, они наладили торговлю с соседями, отправляли караваны в далёкие государства. Говорят, что иногда их караваны проходили мимо Никольской горы и купцы оставляли дары на её вершине, почитая эту гору священной.
Булгары приняли религию Багдадского халифата, строили мечети, школы и бани. Они то торговали с Русью, то воевали с ней, нарушая звоном мечей угрюмую тишину присурских и приволжских лесов. После разгрома Булгарского царства весь край отошёл к Казанскому ханству, и долго ещё здесь перемешивались языки, обычаи и традиции, сплетаясь в единый бесформенный монолит. Четыре с половиной века назад к реке Суре подошли войска Ивана Грозного, которые походом шли из Москвы на Казань, и у Баранчеева городища – там, где сейчас находится село Барышская Слобода, что в 15 км от нашего посёлка – наладили переправу через реку.
Переправлялись долго, не один день. А для охраны переправы заложили два острога: ниже по течению реки – там, где река Алатырь в Суру впадает, и выше по течению – у устья Промзы, у самого основания Никольской горы. Первый острог нарекли Алатырь, по названию реки, а второй – Промзино, слегка исказив мордовское название реки. Так, с лёгкой руки царя-батюшки и появился мой посёлок, переименованный позже в Сурское. Недолго Промзино было острогом, после взятия Казани потеряло это селение военное значение.
Видимо, именно с тех самых пор каждый житель или гость нашего посёлка норовит непременно вскарабкаться на вершину Никольской горы: посмотреть по сторонам, послушать шум ветра, полюбоваться засурскими лесами и огромной излучиной реки Суры, подбирающейся к самому подножью горы, почувствовать себя на миг воином-стрельцом государева войска. Посёлок из военного укрепления превратился в купеческий городок, долго бывший окружным центром хлеботорговли и рыболовства, а потом в то самое Сурское, которым сейчас и является – обычным районным посёлком, каковых по России-матушке видимо-невидимо.
От многочисленных церквей не осталось и следа, но домов старинной постройки на улицах немало. Именно в честь событий давно минувших лет мы – я и велотуристы клуба «Истоки» – предприняли летом. велопутешествие от Москвы до Сурского (Промзино) по пути следования русских войск во время того знаменательного похода. Протяжённость маршрута не очень велика – 1200 км. Весь путь проходит по густонаселённым местам, тут категорию сложности похода выше 2-й не выжмешь. Мы не спешили, поэтому затратили на весь поход 18 дней (из которых 2 дня ушли на дорогу до Москвы и 1 день – на днёвку), чистое время на маршруте 15 дней.
Мы попытались воссоздать этот путь, используя историческую литературу и материалы музеев области. Известно, что шли войска различными колоннами от Москвы и Сергиева Посада. У Мурома отряды разделились. Часть войска прошла через Темников, что в современной Мордовии находится, другая часть шла прямиком, через Арзамас. Готовились к походу долго. Всю зиму и весну тренировались в зале. Занимались гимнастикой, прежде всего турниковой. Ходили пешие марши. Что ни говорите, а заставить школьников регулярно бегать – дело непростое. Ну, не видят они смысла в этом! Все слова о пользе бега проходят мимо ушей. Для ребят он скучен.
И ещё это тяжёлый труд. А вот ходьба – пожалуйста! Масса плюсов. Тут тебе и общение – идёшь да с друзьями разговариваешь, и нагрузка – попробуйте-ка пройти километров 20 в темпе 7 км в час! И интерес есть – успеешь на ходу многое и увидеть и услышать. Неважно что – всё! Всё вокруг! Снега и сугробы пушистые зимой, леса с горящими жёлтым огнём листьями осенью, запах талого снега в марте… Весной же мы сели на велосипеды и объехали всю округу. Начали с 10 км за тренировку, через месяц катались и по 50, а через два месяца дошли до 100. Мальчишки любят такие большие тренировки.
Во-первых, можно забраться довольно далеко от дома; во-вторых, привал обязателен. А это и костёр, и общение, и вдруг ставшая чрезвычайно вкусной пища. В команде у нас 9 мальчишек и одна девочка, красивая 16-летняя Ольга. Стройная фигура и длинные роскошные волосы делают её похожей на амазонку. Мальчишки примерно одного возраста – они закончили 8–9 классов. Лишь Лёша Потехин – студент 1 курса политеха. Они все – бывалые походники. Саша Соловьёв со мной был в Европе, Лёша Потехин объехал полмира, остальные ходили по области. У всех за плечами тысячи километров.
Планировали начать маршрут из Сергиева Посада, но некоторые технические помехи не позволили этого сделать. Выехали на велосипедах прямо из Москвы, предварительно побывав на Красной площади. Проехали через Юрьев-Польский, Суздаль, Владимир, вышли к Мурому, пересекли Мещерский край, прошли Арзамас и Большое Болдино, пересекли реку Алатырь и вышли к Сурскому. Две недели 10 человек команды крутили педали, вначале стараясь побыстрее оставить позади не очень доброжелательную Москву, затем наслаждаясь общением и превосходной архитектурой старинных городков, а также буквально пронизывающей душу русской природой.
Из Москвы в Юрьев-Польский путь идёт по хорошей, но очень загруженной машинами дороге. Приходится с этим мириться, поскольку второстепенных дорог в Московской области нет. Поток машин не кончается и после въезда во Владимирскую область. Лишь от Юрьев-Польского мы уходим на восток по второстепенной дороге и вздыхаем свободно. В Юрьев-Польском мы гладим остатки каменной резьбы Георгиевского собора, чудом сохранившиеся до настоящего времени с ХII века, в Суздале полчаса лазим по старой неотреставрированной башне монастыря, заглядывая в щелевидные бойницы, пытаемся поймать в кадр отражение башни в прозрачной воде речушки Каменки.
Места для ночёвок найти нетрудно. Леса в Московской и Владимирской областях ещё сохранились, и нам легко удаётся спрятать две наши палатки от чужих глаз. Это правило безопасности № 1 – спрятать палатку подальше. К Владимиру накручиваем уже больше 300 км. В день проходим то 75 км (осмотр памятников занимает много времени), то 110 – когда ветер помогает, а из достопримечательностей только луга, перелески да крохотные церквушки в полуразрушенных деревеньках. Каждый из нас загадал заветное желание, купаясь в озере у храма Покрова-на-Нерли в Боголюбово.
Вода озера считается святой и, купаясь перед древнейшим храмом Земли Русской, нужно непременно загадать желание с надеждой на его обязательное исполнение. Простой, но необычайно величественный, поражающий идеальными пропорциями храм взирает на нас с высоты небольшого холма, когда мы плещемся перед ним. После купания медленно входим внутрь, тихо и осторожно ступая, забыв о времени, эпохе, несправедливости, зле и несчастьях. Голова сама собой запрокидывается назад, а взгляд скользит вверх – под самый купол.
Стены храма не давят величием, они словно помогают взгляду подняться всё выше и выше, а мыслям – унестись далеко-далеко: может, к облакам, а может быть, ещё дальше и выше. Нет желания здесь разговаривать, а хочется просто стоять и молчать. Оставив позади Золотые ворота древнего Владимира, словно ворота в Мещерский край, устремляемся вперёд по Муромской дороге. Мещера воспета Константином Паустовским с такой любовью и тщательностью, что, кажется, здесь знакомо всё, каждый куст и каждое дерево.
В этом чудесном краю видим старые косматые ели, каких уже не встретишь в наших лесах, увешанные длиннющими чешуйчатыми шишками и словно старающимися обнять каждого из нас своими мохнатыми лапами. Ветер раскачивает их вершины, и они будто кивают нам вдогонку своими островерхими головами, то ли желая доброго пути, то ли жалея о скоротечности встречи. От Владимира к Мурому ведёт дорога с достаточно свежим покрытием; хотя расстояние между городами всего 130 км, проезжаем их за два дня. Не так часто попадаешь в чудом сохранившийся в Средней полосе России лесной массив.
Поразивший многолюдностью Муром, а с ним и широкая, спокойная Ока остались позади, нас встретили сосняки западной нижегородчины и разбитые дороги. Нам это на руку – поток машин за Окой резко уменьшается. Мы останавливаемся на ночлег недалеко от посёлка Кулебаки у заросшего озера, окружённого со всех сторон многолетними соснами. Воздух, пьянящий своей свежестью, и необычайно высокое ночное небо, со всех сторон усеянное яркими, будто угольки угасших костров звёздами, долго не отпускают нас. Мы сидим у костра, ведём интересную беседу, иногда молчим, провожая взглядом устремляющиеся ввысь искры костра, и лишь за полночь расходимся по палаткам.
Спустя 2 часа на лес, на наш лагерь обрушивается гроза. Тучи заходят с юго-запада, полыхая молниями. Грохот, сопровождающий вспышки молний, в клочья рвёт воздух, словно неведомая человеку сила разрывает с треском столетние деревья сверху донизу одним мощным рывком. Густые, плотные потоки воды рушатся вниз, будто прорвалось само небо, и тучи устремились в этот прорыв, спеша как можно быстрее вылить всю влагу, которую они накопили. Я вижу только тех ребят, которые в моей палатке. Они вздрагивают во время каждого удара грома и словно вжимаются в пол. – Эгей, – говорю им, – вы не боитесь? – Н-не-ет, – отвечает ктото, стуча зубами, – что мы, грозы не видели?
Выскакиваю наружу. Меня сбивает с ног такой густой и плотный поток воды, словно 10 человек стояли и ждали моего появления с ведром воды каждый, и вот разом окатили меня, едва я осмелился вылезти из палатки. Хлещущие со всех сторон струи дождя превращаются в бурные ручьи и текут меж палаток. – Эй, соседи, – кричу я, поднимаясь сначала на четвереньки, а затем, расставив ноги пошире, перебегая к соседней палатке, – вы живы? – Порядок, – отвечает за всех Лёша. Голос бодрый. – Эй, остальные, подайте голос! – Всё в порядке, нас не так-то просто напугать! Ольга нам сказки рассказывает. Я ныряю к себе в палатку, обтираю тело полотенцем и укутываюсь спальником.
Туча накатывает за тучей. Едва одна гроза уходит на восток, как ей на смену приходит новая, грозя сжечь лес вокруг, а затем залить оставшиеся угли водой. Три часа бушует непогода, а под утро, словно удовлетворившись содеянным за ночь или устав от трудов, уступает место солнцу и спокойному, едва заметному ветерку. Мы же, свернув палатки и искупавшись в почти вышедшем из берегов озерке, продолжаем путь на восток. Вскоре леса поредели, и дорога выносит нас в Арзамасское редколесье. По дороге на Арзамас мы сбиваемся с пути.
Основная дорога идёт от деревеньки Гремячево на Ардатов и Дивеево, мы же, желая сократить путь, едем по старому тракту, который вскоре превращается в скотогонную тропу, а затем и вовсе в заросшую репьями и высокой травой забытую машинами и тракторами колею, идущую вдоль густой кленовой посадки. Опытный Лёша оставляет велосипед у обочины и идёт вперёд проверить возможность проезда между деревьями, а Раиль и Васёк уходят влево. Разведка не даёт положительного результата, и мы ступаем на старый тракторный след. Бурьян по плечи, велосипеды цепляются за репейник, но мы пробиваемся вперёд.
Лишь к вечеру наша команда выбирается к селу Абрамово. Каково же было наше удивление, когда мы узнали, что 4,5 века назад проводники войск Ивана Грозного сбились в этих краях с пути и решили основать село для отдыха войска. Жители Абрамово отметили почтенную дату основания своего села двумя месяцами раньше нашего приезда, но столь невероятное совпадение застало наш отряд врасплох. Приключения и неожиданности ожидали нас до самого последнего километра пути. Разбитый асфальт уносил всё дальше от Арзамаса с его храмами и музеем писателя Аркадия Гайдара.
Я не упускаю возможности познакомить ребят с местами, где жили когда-то хорошие писатели, художники, поэты, стараюсь, чтобы нитка маршрута не миновала этих мест. За Арзамасом началась холмистая равнина. Местами асфальт пропадал, уступая место щебёнке и накатанной грунтовой дороге, на которой правильное направление могли указать либо пьяные водители редких машин, либо компас и топографическая карта. Дорога, повторяя все неровности рельефа, то спускалась в долину какой-нибудь речушки, то взбиралась на самую вершину водораздела, предлагая и нам карабкаться следом.
В Медынцево асфальт закончился, и мы половину дня крутили по полевым дорогам, а от села Большие Печерки решили срезать путь к Большому Болдино. Полевая дорога, по которой нас направили местные жители, неожиданно исчезла – растворилась сама собой, и мы, ориентируясь по компасу, вышли к селу под названием Какино. Мы вновь были озадачены, когда оказалось, что и это село основано в 1552 г., то есть 455 лет назад во время всё того же знаменательного похода русских войск на восток. Странно было увидеть в полуразрушенном селе дома старинной постройки, подобные тем, что встречаются на улицах нашего посёлка.
Через 40 километров опять оказались в нелёгком положении. Моста через реку Ежать, который пообещали нам местные жители, не оказалось. Сравнительно недавно каждое лето здесь возводились временные деревянные мосты. Сейчас деревни и сёла, расположенные по берегам, опустели, обезлюдели, дороги зарастают, а оставшиеся жители как-то обходятся без мостов. Мы разбили лагерь у самой кромки воды. Долго сидели у костра, обсуждая перипетии этого дня и настраиваясь на плотовую переправу. Рано утром нас разбудили крики людей и храп лошади, которая галопировала по полянке, на которой стояли наши палатки.
Оказалось, что через реку переправились на лодке косцы. Мы обрадовались такому стечению обстоятельств. Долблёнка была старая, с многочисленными дырками, забитыми деревянными чушками, и длинной трещиной на корме, однако на плаву держалась, и мы в несколько заходов переправили на противоположный берег все свои пожитки и велосипеды. От Болдино в Алатырь ведёт хорошая дорога. Кое-где она из асфальтовой превращается в покрытую плитами, но всё равно это приличная и совершенно безлюдная трасса.
Проехав еще 90 км и перейдя через реку Алатырь, мы долго не могли решить, каким маршрутом пройти оставшиеся 69 км: через город Алатырь или через несколько крохотных селений восточной части Мордовии. Едва приняли решение и уклонились от пути следования войск Ивана IV, начались поломки велосипедов, да такие серьёзные, что вместо 3–4 часов хода затратили на оставшиеся километры весь следующий день. Во-первых, у Лёши, у нашего многоопытного Лёши Потехина, вылетело 15 спиц из заднего колеса.
Вот начали лопаться спицы, и всё тут! Вечер, солнце садится, а мы с места сдвинуться не можем. Выручил какойто деревенский парень, продав чудом завалявшееся у него в сарае не до конца проржавевшее велосипедное колесо. Мы завернули в рощицу и встали там лагерем. Всё утро шёл ремонт. К 11.30, когда мы коекак двинулись вперёд, покрышка моего велосипеда стала рваться просто на глазах. Три раза мы останавливались и чинили её. Словно сам дух Ивана Грозного возмутился нашему решению и настойчиво пытался вернуть нас на развилку и заставить идти на Алатырь!
Когда до дома осталось всего 15 км, у Юрика Чугунова сломалась чашка втулки заднего колеса. Она не давала нам покоя целых 10 км, заставляя вновь и вновь останавливаться, снимать колесо и пытаться сделать хоть что-то. Мы оказались сильнее. Устранив это последнее препятствие, выехали на бугор, с которого открылся вид нашего посёлка. Маршрут получился интересным, увлекательным и познавательным.
Статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/