Комбинированный поход
К Черному морю можно добраться разными путями, каждый турист выбирает свой. Мы с друзьями решили перевалить через Главный Кавказский хребет (ГКХ) и сплавиться к морю по реке Шахэ. Это пеше-водное путешествие совершили с 28 сентября по 2 октября.
Перед отъездом к нам — четырем приверженцам сплавов на каяках — присоединились два фаната-велосипедиста, которым на реке предстояло перекалифицироваться в катамаранщиков. Для них поход получился суперкомбинированным: пеше-вело-водным. Добираясь к началу сплава, мы «мимоходом» поднялись на плато Лагонаки под вершину Пшехо-Су, а еще прогулялись к живописнейшему озеру Хуко.
Велосипедисты стартовали прямо от ж.-д. станции Хадыженская, куда мы добрались прямым поездом из Москвы. Каякеры же от этой станции поехали затем до пос. Черниговское на такси (400 р. за машину), потом автостопом на лесовозе — мощном «Урале» — по крутым грунтовым дорогам вверх к плато Лагонаки, до ручья Водопадного у подножия горы Фишт.
Далее идёт лишь живописная конная тропа чуть выше границы альпийской (безлесной) зоны. Горный массив Лагонаки обрамляют вершины Фишт, Оштен, Пшехо-Су и другие, менее значительные. Фишт («белая голова» в переводе с адыгейского) возвышается на 2867 м над уровнем моря. Это высшая точка Лагонаки. Массивы Фишта и Оштена известняковые, в них развит карст.
Сейчас здесь известно 130 пещер и шахт. Самые глубокие из них находятся на Фиште: Крестик-Турист (650 м), Парящая Птица (535 м), Ольга (520 м). У водозабора на ручье Пограничном, где мощный поток выбивается прямо из-под скалы, нас ссаживают с лесовоза, и дальше идём пешком. До начальной точки сплава на реке Шахэ — более 30 км пешего пути.
Нижний пояс лесов на склонах — до 600-700 м над уровнем моря — это, в основном, дубовые леса с примесью клёнов, ясеня, вяза, осины, берёзы, граба. Краски осенней листвы этого леса живописнейшие! Наши велосипедисты, отставшие от нас и заночевавшие в таком лесу, имели возможность ознакомиться ещё и с местной фауной.
Ночью они нос к носу столкнулись с кабаном и тревожно спали под шорохи многочисленных любителей полакомиться желудями (утром в подсыхающей грязи обнаружили также следы енота и медведя). На развилке грунтовок выбираем уходящую круто вверх засыпанную листьями дорожку, по которой машины, видимо, проезжают очень редко.
Для наших велосипедистов складываем здесь тур из камней и оставляем в нём записку. Вообще-то хорошая дорога идёт дальше, до ручья Водопадного по ней остаётся около 7 км. Но мы хотим подняться на плато, поэтому выбираем ответвление дороги, круто уходящее вверх.
В буковом лесу. Уклон под 30 грд, как у эскалатора метро. Медленно шагаем. Начинается пояс буковых лесов. Величественные колонны-исполины светлых гладких стволов уходят ввысь. С высоты 1100-1200 м среди буков появляются красавицы пихты и ели. На высоте же около 1800 м проходит граница лесной зоны.
Как только мы поднялись выше леса, сразу же наткнулись на маленький домик-балаган пастухов — обшитый толем каркас из досок. От него вверх на плато серпантином поднималась тропа. Другая тропа шла траверсом вдоль склона. Чтобы не останавливаться на ночёвку здесь, на обжитом месте, двинулись дальше по тропе вдоль верхней границы леса на склоне горы Пшехо-Су.
Табличка у тропы предупреждала о том, что здесь заповедник. Лагерь разбили под пологом последних деревьев бука, растянув костровой тент на вёслах, видом которых несказанно удивили местного пастуха, охранявшего табун лошадей. От пастуха узнали, что граница Кавказского заповедника проходит по верхней границе леса (всё, что ниже альпийской зоны — заповедно). Судя же по нашим генштабовским картам-«километровкам», территория заповедника начиналась несколько дальше.
Где же всё-таки проходит его граница? Утром решаем залезть наверх напрямую (тропа здесь идёт только траверсом). Подъем нелёгок, травянистые склоны заканчиваются неприступными скальными бастионами, которые приходится обходить, траверсируя склон. Пошёл дождь, и по скользким камням ступать приходится осторожно. От известняковых скал легко отделяются обломки.
В одной из скал отчётливо виден вход в пещеру, но к нему без верёвки не подобраться. Вскоре нам открывается северный склон Фишта с Большим Фиштинским ледником. Длина его 1,2 км. Вместе с ледником на Пшехо-Су это самые западные кавказские ледники. Мы забрались под вершину Пшехо-Су, плечо этой горы было довольно пологим, но собственно плато Лагонаки осталось внизу, и к нему добираться пришлось по крутому спуску, в обход ледников.
По пути на курумниках спугиваем серну. Мы оказываемся на обширной равнине, обрамлённой крутыми пирамидами гор. Наконец-то мы на знаменитом плато Лагонаки! Перед нами на дне замкнутой котловины блестит вода озера. По форме оно напоминает полумесяц. Это карстовое озеро не имеет внешнего стока, уровень воды в нём колеблется. Когда осадков мало, озеро может вообще исчезнуть, уйти в поноры.
Не дойдя до него, натыкаемся на хорошую тропа, маркированную металлическими табличками на штырях. Пару километров идём по ровной дорожке в поле сухой, местами по пояс травы — субальпийскому высокотравному лугу. Неожиданно плато резко обрывается. И снова крутой спуск по тропе, серпантином вьющейся по почти 45-градусному склону до знакомого балагана пастухов на границе леса. Вот здесь-то нормальные люди и поднимаются на плато...
До нашего лагеря уже недалеко. Вечером нас находят велосипедисты, уставшие и слегка обалдевшие от крутого подъёма. Через огромные каменные глыбы, покрывающие склоны горы, идём все вместе к ручью Водопадному, притоку Пшехи. Чтобы правильно поставить ногу здесь, среди курумников, требуется постоянное внимание. Велосипедистам порой приходится тащить своих «коней» на плечах.
На пути к Черкесскому перевалу
В северной части западной стены горы Фишт есть понижение — устьевая ступень висячей долины. Ручей Водопадный падает с этой ступени, разделяясь на два величественных потока (158 м высотой). Купание под струями водопада придаёт нам бодрости. От ручья снова начинается подъём по конной тропе.
А проезжей дороги дальше уже нет. Мы огибаем всё подножие Фишта, его западные и южные склоны, где высота отвесных скал достигает 500-700 м, и выходим к Черкесскому перевалу. По пути проходим так называемую Лунную долину — ровную обширную поляну, прижимающуюся к склону Фишта. Здесь строят горнолыжный курорт, уже стоят опоры будущей канатной дороги. Интересно, что строительный материал завозят на вертолётах. Дорогу подводить сюда, видимо, не планируют.
Ягоды кустарниковой черники кавказской очень вкусны. Красиво здесь, на верхней границе леса! По склону разбросаны отдельные розоватые округлые валуны — древние окаменевшие кораллы. Ярко-жёлтыми шапками выделяются невысокие кроны клёнов. Красно-фиолетовым цветом разукрашены листья кустарниковой черники. А мясистые листья рододендрона кавказского так и остаются зелёными.
Растение это лекарственное, заваренный из листьев чай успокаивает сердцебиение. Очень актуально для нашего брата-туриста, таскающего по горам тяжёлые рюкзаки.
Местами приходится наступать на хрупкие жёлтые венчики безвременника, настолько густо он покрывает полянки. Иногда попадаются фиолетовые цветки крокусов. Этот весенний подснежник иногда распускается и осенью.
А вот безвременник кавказский, так похожий на подснежник, распускается именно осенью, за что и получил своё название. Наконец-то нам попался куст черники кавказской, обсыпанный фиолетовыми плодами. Кустарник в рост человека, а ягоды по вкусу такие же, как у обычной черники. Ареал этого реликтового вида совсем невелик, ягоды же поспевают как раз к октябрю, так что нам повезло!
Идём на спуск по набитой тропе, траверсирующей склон долины реки Бушуйки. Буковый лес здесь особенный. Деревья растут пучками и имеют саблевидную форму. Подлеска почти нет, лес парковый, открытый. Под шинами и ногами шуршит ковёр листьев. Устраиваем соревнование с нашими велосипедистами — кто быстрее. До первых ручьёв, глубоко прорезающих склон, велосипедисты легко отрываются от нас.
Повсюду здесь крутые склоны и первую ровную поляну в лесу, пригодную для стоянки, мы нашли лишь в 5 км от перевала. Ночью нам «поют» кавказские благородные олени — у них гон, и трубные звуки самцов разносятся далеко по округе.
Озеро Хуко
Мы совершили радиальный выход на небольшой горный хребтик, лежащий в стороне от Большого Кавказского. Здесь расположено удивительной красоты озеро Хуко. Небольшое, с прозрачной водой, овальной формы, лежит оно в чаше невысоких гор. Тропа к нему ответвляется от основной чуть ниже Черкесского перевала, но мы так радостно бежали вниз, что просмотрели этот поворот и вышли на нужную тропу, поднявшись круто вверх через буковый лес прямо от нашей стоянки.
Потом продолжаем спуск к Шахэ. Он становится круче, и велосипедистам снова приходится вести своих «коней» в поводу. Тут и пешеходу нелегко: тропа скользкая, перевита корнями, идёт мелким серпантином. Местами так глубоко врезается в грунт и так узка, что рюкзак цепляется за выступы этой траншеи. А иной раз завалена огромными камнями, перегорожена брёвнами.
Что говорить, наши велосипедисты тут — просто герои. Здесь, на южных склонах ГКХ, уже чувствуется дыхание субтропиков. Даже под мелким дождём тепло и душно. С деревьев свисают лохмы лишайников. Вот под ногами какие-то колючие ёжики. Ага! Это плоды съедобного каштана. Надо будет испечь их в углях костра. А пока на привале мы грызём грецкие орехи, которых здесь уйма.
На тропе мы встретили туриста, идущего нам навстречу. Он рассказал, что у реки в Бабук-ауле — кордон лесников. С туриста взяли 100 р. за проход через территорию Кавказского заповедника. (Именно такую сумму, по его словам, требуют за сутки нахождения на заповедной территории.) Квитанции же на 100 р. у егерей не было и ему выписали квитанцию на 600 р.
Вскоре склон выполаживается, и мы выходим на колею дороги. Под пеленой ливня проходим Бабук-аул, никого не встретив, и через пару километров подходим к реке Шахэ — она под нами в каньоне бурлит между больших камней. Их очень много. А вот воды в речке мало, но для каяков вполне хватает. Ренат с Сашей не решаются плыть отсюда на катамаране. Завтра они поедут вниз. До встречи в Салах-ауле — река там будет поспокойнее!
Начинаем сплав от впадения в Шахэ реки Бушуйки. Здесь Шахэ разделяется на два рукава, которые можно перейти вброд (воды чуть выше колена). Легко несёмся вниз, уворачиваясь от камушков. Но вот река сужается, собирается в одно русло и уходит круто вниз. Впереди ничего не разобрать за нагромождением камней. Начинается непрерывный порог. Сливы, разделённые небольшими участками ровных быстротоков, следуют один за другим.
Теперь мы продвигаемся медленно. Практически каждый участок реки приходится просматривать с берега. С воды, с каяка, не видно, в какой из сливов между камнями лучше направлять лодку. Вот удобный на первый взгляд проход. Но под водой, прямо в середине слива, торчит острый сук, над ним веером пульсирует рассекаемая вода. Держась за камни, наш шеф залезает в порог и, ворочая рукой по плечо под водой, вытаскивает палку.
Наши каяки не полиэтиленовые, мы бережём их тканевые «шкуры». Влад с разгона вылетает на камни, ёрзает на них, спрыгивает, и тут же обнаруживает пробоину. Останавливаемся на ремонт. Время здесь, в окрестностях Фишта, можно определять без часов: к обеду начинается дождь — тёплые воздушные массы с моря упираются в стену гор, охлаждаются и не дают нам получить должное удовольствие от поглощения пищи: обедать приходится в гидрокостюмах.
Русло реки круто поворачивает влево, вода бурлит по каменной горке. Снова идём просматривать. Узкие «злые» сливы расположены почти в шахматном порядке, места для манёвра между ними очень мало. В конце горки — два бревна, наглухо перегораживающих русло. Если их распилить, пройти можно, но опасно: одно неправильное движение, и каяк может размолотить о камни. И пилить лениво... Мы же отдыхать приехали, а не ломаться! «Отдыхаем» на обносе. Знакомимся с колючими и цеплючими лианами. Субтропики чёртовы...
Останавливаемся на ночлег в душном влажном лесу. Ковёр папоротников. Стволы деревьев увиты мхами, плющами, осенними опятами. Не успели мы подтащить вещи от воды к горизонтальной площадочке на склоне, как к нам подошёл егерь. Оказывается, мы еще не выплыли с заповедной территории. Но уже темнеет. «У вас есть пропуск в заповедник?» — сурово спрашивает мужик.
«Есть», — уверенно отвечаю я. «Где он?» — «У шефа», — махаю я в сторону реки, откуда показывается каска Серёги. Мы рассказываем мужику про прелести и трудности сплава, он добреет, не требует для проверки не существующего у нас документа и разрешает переночевать здесь. За первый день прошли всего 2 км, этак мы в Солохаул опоздаем.
А до моря ещё около 40 км сплава. Но скоро камней в реке становится меньше. Чаще идём без просмотров. Вот тут самое интересное и начинается. Уклон-то на реке ещё приличный, а воды от притоков становится больше, мощность потока увеличивается. Постоянно находишься в напряжении: не налететь бы на подводный камень. Впереди всё — неожиданное.
Плывём парами, один за другим. Если один отстаёт, его товарищ по «связке» поджидает. Друг на друга оглядываемся. Иду за шефом, впереди гребёнка камней. Серёга в одну сторону метнулся, засел между камнями, а здесь уже с них не так просто соскакивать, вода на лодку льется, кренит. Резко аиляю в сторону. Мама дорогая! Здесь вообще прохода нет, камни острые, навалены в беспорядке, а перепад большой.
Чудом, с большим креном, просачиваюсь по какой-то струе. А внизу «бочка» принимает меня в свои объятия, ещё больше кренит, но я начеку, её повадки знаю. Опираюсь на весло, выравниваюсь и, задевая локтём скалу прижима, выезжаю в улово. Только теперь оглядываюсь. Ребята проводят лодки вдоль противоположного берега, а шеф ещё с камней не слез. Но скоро выпутывается и тоже за ребятами уходит.
Да, сплав адреналинистый, но в меру. В принципе, риска для жизни нет, только каяки поломать можно. Один порог просматривали, шеф наметил линию движения, где в какой слив войти лучше, но бурный поток разрушил его планы. Лодку начинает перед камнем разворачивать боком, она не попадает в нужный слив. А струя мощная.
Быстро-быстро вёслами заработал, выправился носом по струе и поплыл, куда понесет. На лице шефа одна за другой проносятся эмоции: сосредоточенность и собранность на заходе, испуг, решимость, обречённость, когда по камням продираться пришлось, удивление, что прошёл и не сломался, не перевернулся. И досада, что каяк покарябал. И только когда зачалился, радость на лице наконец отразилась. «Ну не смог я, — широко улыбаясь, разводит шеф руками. — Думаю, а ну его к Аллаху!
Чёрт с ним, с каяком! Ещё сделаю. А вот голову — нет!» И Серёга звонко стучит себя по каске. Постепенно долина речки распахивается, начинаются разбои русла. Плывём расслаблено. У впадения реки Бзыч на деревянной удочке над водой находим записку: «Отчалили в 16.00». После дождя над рекой клубится туман. Уже садится солнце, когда мы находим наконец ребят на стоянке перед Солохаулом.
Ночью сильными зарядами льёт дождь. Прислушиваясь к стуку капель по крыше, спокойно засыпаю дальше — полиэтиленовый тент не промокает. «Вода снизу течёт, это паводок, как бы каяки не унесло!» — Влад трясёт меня за плечо. Спешно запихиваем спальники в гермомешки и вылезаем наружу. По щиколотку в воде пробираемся к кострищу.
Низкий галечный пляж залило. От основного, высокого берега мы были отрезаны протокой, ещё вчера она была сухая, а теперь прямо на глазах заполнялась водой. Да, место для стоянки было выбрано непредусмотрительно. Хорошо, что до кострища вода не поднялась. Все мы намокли. Весело смеёмся и дружными усилиями разводим костёр.
На нашем островке совсем мало дров. Светает. Ренат с Сашей даже не пытаются сушиться, все равно их зальёт на маленьком катамаранчике, груженом велосипедами, а гидрозащиты у них в экипировке нет. Речка изменилась. Она стала коричневая, мутная, раза в два мощнее. Снова для каяков сплав стал спортивным.
Порогов с резкими перепадами высот нет, но появились горки с большими валами, смешения струй. Скоро Влад переворачивается, но легко сам, верхом на перевёрнутом каяке, добирается до берега. Весело наблюдать за нашими катамаранщиками. Сидят, как на арбе, ногами отталкиваются ото дна на мелких перекатах.
Им страшны разве что прижимы — участки на крутых поворотах реки, где струя бьёт в скалу. От неё нужно заранее отгребать в сторону. От усиленной работы весло Саши скоро ломается, приходится в ближайшей деревне выстругивать гребь из доски. Но паводок увеличил скорость течения, мы стремительно приближаемся к морю...
Мы как-то вдруг резко вышли из полосы мороси и облачности. По берегам всё чаще встречаются домики. Солнце слепит глаза. А впереди распахивается ширь горизонта и становится заметно, что Земля круглая. Мы покачиваемся на ласковых волнах. Здравствуй, море!
Вечером поезд понесёт нас на север. И останутся позади осенние краски широколиственных лесов, ледники плато, водопад у подножия Фишта, голубая чаша озера Хуко, парковый буковый лес, ласковые пороги Шахэ, коричневая муть паводка, соленые брызги моря. Неужели всё это разнообразие уместилось в недельном путешествии?! Фантастика...
Статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/
