Крымские легенды
ЛЕГЕНДА ДЕВИЧЬЯ БАШНЯ
Много тайн хранят полуразрушенные башни и стены древней крепости, что возвышается на горе возле Судака. Говорят, что в те времена, когда Судаком владели греки, в той башне жила дочь архонта, гордая красавица, равной которой не было в Тавриде. Говорят, Диофант, лучший полководец Митридата, царя Понтийского, тщетно добивался ее руки, а местная знатная молодежь не смела поднять на нее глаза. Никто не знал, что девушка уже любила, -любила простого пастуха. И вот как это случилось.
Любимая прислужница дочери архонта сорвалась с кручи и погибла. По обычаю, несчастную девушку похоронили там, где она умерла, и на могильной плите сделали углубление, чтобы в нем собиралась роса, а птицы, утоляя жажду, порхали над могилой и пели умершей свои песни. Однажды дочь архонта пошла на могилу своей рабыни покормить птиц и увидела там пастуха. Юноша сидел задумавшись. Красивое смуглое лицо его выражало грусть, а пышные кудри рассыпались по плечам и шевелились на ветру.
Девушка спросила юношу, кто он, откуда родом.
- Как видишь - пастух, - ответил он. - А родом... Мать нашла меня в огороде.
Она улыбнулась.
- А почему ты грустный?
- Потому что некому приласкать меня.
И засмеялся, да так хорошо, что ей показалось, будто никто никогда так не смеялся.
Болтая, они не замечали, как бежало время. Обоим было легко и радостно, и никто И
ничто не напоминало, что она - дочь архонта, а он - пастух. Разве для сердец это важно?
С тех пор только мечтами о пастухе и жила прекрасная девушка, а пастух считал, что среди богов и людей не было его счастливей.
Но как-то увидели их вместе и донесли об этом архонту. Приказал архонт схватить пастуха и бросить его в каменный колодец.
Прошло несколько дней, пока узнала обезумевшая от горя девушка, где ее возлюбленный. Лаской, подкупом, хитростью она сумела освободить узника. Без сознания лежал пастух в комнате девушки, когда открылась дверь и вошел архонт. Он гневно поднял руку, хотел что-то сказать людям, которые пришли с ним, но, увидев смертельно бледную дочь, ее горящий решимостью взгляд, отступил. Легкая усмешка скользнула по его лицу.
- Позовите лекаря, - велел он.
Когда пришел врач, архонт сказал ему громко, чтобы все слышали:
- Я не хочу омрачать добрые чувства моей дочери. Ты должен спасти его ради ее счастья.
И юноша был спасен.
Но архонт вовсе не думал согласиться с выбором дочери. Один вид пастуха вызывал в нем глухую злобу. Он решил хитростью разъединить их, а затем как можно быстрее выдать дочь замуж.
Вскоре уходил корабль в Милет. С этим кораблем архонт задумал отправить пастуха в Грецию якобы с важным поручением.
- Через год, - сказал он дочери, - корабль вернется назад. Если твой возлюбленный не изменит тебе, ты увидишь на мачте белый знак. И тогда я не буду противиться твоему счастью. Но если на корабле не будет этого знака, значит, он недостоин тебя. И ты должна будешь согласиться, чтобы твоим мужем стал Диофант.
А мореходам архонт приказал умертвить пастуха по дороге в Милет,
Прошел год. Все тревожнее становилось на душе у девушки, все чаше выходила она смотреть, не появился ли корабль с белым знаком.
Однажды все население города собралось на пристани: прибыл корабль из далекого Милета. Но ожидаемого знака дочь архонта не увидела на мачте.
Позвала она рабынь и велела подать себе самую лучшую тунику и диадему из сапфира и опала. Потом девушка поднялась на вершину башни, туда, где ее опоясывают зубцы.
- Позовите Диофанта, - попросила она.
Вскоре на вершину башни вбежал влюбленный полководец и кинулся к дочери архонта. Она остановила его жестом.
- Ты домогался меня, не спрашивая, нужен ли ты мне, - сказала она. - А ты ведь знал, что я люблю другого. Чего же ты добивался,
Или тебе не нужно было мое сердце? Я должна была стать твоей наложницей, называясь женой. Ничтожные люди и ты, и отец мой. Вы не знаете, что любовь сильнее жизни...
Дочь архонта быстро подошла к просвету между зубцами и бросилась вниз.
С той поры башню на скале называют Девичьей.
ЛЕГЕНДА СКАЗАНИЕ О ДЖАНЫКЕ ИЗ КЫРК-ОРА
Вот смотри, крепкие стены Кырк-ора, ух, какие крепкие! Если ты вот так даже руки разведешь, стену все равно не обнимешь. Толстые стены, крепкая крепость. И ворота железные и замки, наверное, каждый с пуд. А за стенами кто жил, знаешь? Тохтамыш-хан. Что сказать о нем? Тохтамыш-хан - это мало сказать! Какой был хан? Не хотят глаза смотреть, такой страшный был. У него -люди говорили -тело шерстью поросло, он был рыжий, голова у него была, как у барана, зрачки у него поперек глаз стояли, таких глаз у человека не бывает.
Он никогда не кричал, Тохтамыш-хан, но люди даже шепота его боялись. Богат был Тохтамыш. А где ты видел бедного хана? Всего было у него. В его каменных пещерах стояли сундуки богатые, сундуки с большими замками, Но, женщина, лучше не открывай ты крышки этих сундуков. Если откроешь, глупая, ты подумаешь, что солнце украли и спрятали в сундук, посмотришь и ослепнешь. Это не солнце, это богатые одежды с камнями драгоценными, золото нашито на одежды. Только ты их руками не трогай, не надо, пусть лежат. Липкие они, потому что богатство Тохтамыш-хана по рекам крови пришло, пришло и легло в сундуки. Стерегут эти сундуки каменные пещеры, каменные стены и каменное сердце Тохтамыш-хана. Никого не любил Тохтамыш-хан, а какой хан кого любит? Была у него в гареме девушка, звали ее Джаныке. И вправду, она была джаныке - душевная. Добрая была, ласковая, как ребенок, как мать всем ласковая.
Красивая была Джаныке, только в груди у Джаныке какая-то птица всегда ютилась. Так думала Джаныке. Не знала, глупенькая, что в груди у нее большой недуг, болезнь страшная. Отца, матери у нее не было, а Тохтамыш купил ее в Бахчисарае, внизу, купил девочку и спрятал, как голубя в клетку, и растил для себя в своем гареме, а чтобы люди не говорили плохого, дочерью назвал. Все боялись Тохтамыша, и маленькая Джаныке боялась. Придет в гарем Тохтамыш, спросит, как живешь? Живу, говорит Джаныке. Большую рыжую руку положит хан на ее голову, и казалось Джаныке, что голова отвалится. Всего много у Тохтамыша, но самое главное сокровище -Джаныке.
Однажды пришла беда на Тохтамыша. Крепость Кырк-ор окружили враги, с двух сторон шли. Большое войско. Они били в даул, они кричали, они уже радовались. Знали враги: в крепости воды нет, а без воды как жить будешь? Знали враги, что им не нужно головами в камни стучать. Подождем, говорили, у нас времени много. Вода у нас, хлеб у нас, а Тохтамыш-хан, когда заставим, он сам свои железные ворота откроет, он сам на шелковой подушке ключи вынесет и попросит: примите, все ваше. Так говорили враги. А за стеной Тохтамыш-хан ходил, как дикий зверь, как барс злой, страшный. Нет воды, а дни идут, а птица Клафт ни разу свои крылья не раскрыла над Кырк-ором, и люди скоро стали падать, как падают осенние листья. Каменное сердце было у Тохтамыша. Он боялся за свои сокровища, а людей не жалел. Он заставил их бросать камни вниз, на врагов, и злобно говорил своим людям:
-Думаете, я своими руками открою ворота? Если у меня камней не хватит, я ворота вашими головами забросаю. Люди сначала боялись, а потом уже ничего не чувствовали, им было все равно. Без воды разве будешь жить?
И стало тихо в крепости Кырк-ор, никто не пел песен. У матерей из груди не только молока - крови не выдавишь, и падали быстрей всех маленькие дети. Как было их жалко! А воды все нет. Джаныке в гареме дивилась: почему так тихо в Кырк-оре, почему никто ничего не говорит, почему даже собаки не лают? А няньки в ответ только плечами пожимали; няньки знали, а сказать нельзя. Потом к Джаныке в гарем пришел мальчик - пастушок Али. Он пришел, смиренно опустил голову и сказал так:
- Слушай, Джаныке. Вот видишь, я мужчина, а не смотрю на тебя, пусть мои глаза не оскорбят тебя, девушку. Не бойся, выслушай меня, я ведь пришел от народа. Слушай, Джаныке, люди о тебе говорят, что никогда ты не сказала неправды, что твои розовые губы никого не обидели. Слушай, Джаныке, люди еще говорят, -дрожа от испуга, говорил Али, - что ты не дочь Тохтамыша, что ты наша, оттуда из Эски-Юрта, что тебя купил Тохтамыш. Если так, Джаныке, то как же твое сердце терпит, как же ты народу не поможешь? Слушай, что я тебе скажу: там далеко, но ты не бойся, там вода поет, пойдем...
- А зачем нужна вода? - спросила Джаныке.
-Ты не знаешь? Во всем Кырк-оре нет ни капли воды, маленькие дети падают, умирают, и никто не может спасти их. Я хотел проползти туда, где вода, но у меня широкие плечи, а ты - люди говорят про тебя, ты тонка, как веточка, ты всюду проникнешь, -ты будешь проползать в расщелину и доставать оттуда воду, она там поет, а я понесу ее в водоем. Пойдем, ты же наша.
- Что ты, мальчик, - ответила Джаныке, - разве я смею, я же девушка, мне нельзя быть с тобой, мальчиком. Меня проклянет небо, все меня проклянут, все от меня отвернутся, даже ты, когда вырастешь и станешь большим мужчиной, ты будешь на меня пальцем показывать, и мне нужно будет тогда умереть.
- Не бойся, Джаныке, - просил мальчик, - пойдем', Джаныке, пойдем, мы так сделаем, что никто нас не увидит, а грех я на себя весь приму.
- Хорошо, - сказала Джаныке, и они пошли. Всю ночь девушка и мальчик маленькими бурдюками таскали воду в городской водоем, и уже стало в водоеме воды столько, сколько в маленьком море, и еще носили, и еще носили, а потом, когда уже брызнуло солнц, когда стало хорошо на небе, вдруг из груди девушки улетела птица, даже видела маленькая Джаныке, как она высоко-высоко в небо понеслась. Потом ей стало очень больно и она упала. И упала она лицом на землю. Лицом вниз упала Джаныке, она матери всех матерей стала жаловаться - земле. Когда стало светло, пришли люди. Первыми появились маленькие люди -дети. Они увидели воду и сказали просто, как мудрецы: «Смотрите, вода!», и стали пить. А потом бегали всюду и кричали: «Вода! Вода!» А большие люди не поверили, но маленькие люди все говорили: «Смотрите, вода! Вода!»
И весело все повторяли это слово и стали пить воду. А потом увидели, что Али-пастух плачет около какого-то тела, которое лежит на земле, такого маленького, тонкого.
Когда повернули его лицом кверху, увидели и испугались.
-Джаныке!
И тогда все понял народ, и сказал тогда народ:
- Здесь лежит прекраснейшая из прекрасных, роза райских садов. О люди, уготовьте ей лучшее место в сердцах своих!..
ЛЕГЕНДА ФОНТАН СЛЕЗ
Свиреп и грозен был хан Крым-Гирей. Никого он не щадил, никого не жалел. К трону пришел Крым-Гирей через горы трупов. Он приказал вырезать всех мальчиков своего рода, даже самых маленьких, кто был ростом не выше колесной чеки, чтобы никто не помышлял о власти, пока он, хан, жив. Когда набеги совершал Крым-Гирей, земля горела, пепел оставался. Никакие мольбы и слезы не трогали его сердце. Трепетали люди, страх бежал впереди имени хана. -Ну и пусть бежит,-говорил он,-это хорошо, если боятся...
Какой ни есть человек, а без сердца не бывает. Пусть оно каменное, пусть железное. Постучишь в камень- камень отзовется. Постучишь в железо - железо прозвенит. А в народе говорили - у Крым-гирея нет сердца. Вместо сердца у него комок шерсти. Постучишь в комок шерсти - какой ответ получишь? Разве услышит такое сердце? Но приходит закат человека. Постарел некогда молодой хан, и ослабело его сердце. Однажды в гарем к старому хану привезли невольницу, маленькую худенькую девочку. Деляре ее звали. Привез ее главный евнух, показал Крым-Гирею, даже зачмокал от восхищения, расхваливая невольницу. Деляре не согрела лаской и любовью старого хана, а все равно полюбил ее Крым-Гирей. И впервые за долгую жизнь свою он почувствовал, что сердце болеть может, страдать может, радоваться может, что сердце - живое.
Недолго прожила Деляре. Зачахла в неволе, как нежный цветок, лишенный солнца.
На закате дней своих любить мужчине очень трудно. От этой любви сердцу всегда больно. А когда любимая уходит из жизни, сердце плачет кровью. Понял хан, как трудно бывает человеческому сердцу.
Вызвал Крым-Гирей мастера иранца Омера и сказал ему:
- Сделай так, чтобы камень через века пронес мое горе, чтобы камень заплакал, как плачет мужское сердце.
Спросил его мастер:
- Хороша была девушка?
- Что знаешь ты о ней? - ответил хан. - Она была молода. Она была прекрасна, как солнце, изящна, как лань, кротка, как голубь, добра, как мать, нежна, как утро, ласкова, как дитя. Долго слушал Омер и думал: как из камня сделать слезу человеческую? - Из камня что выдавишь? -сказал он хану. - Молчит камень. Но если твое сердце заплакало, заплачет и камень. Если есть душа в тебе, должна быть душа и в камне. Ты хочешь слезу свою на камень перенести? Хорошо, я сделаю. Камень заплачет. Он расскажет и о моем горе. О горе мастера Омера. Люди узнают, какими бывают мужские слезы. Я скажу тебе правду. Ты отнял у меня все, чем душа была жива. Землю родную, семью, имя, честь. Моих слез никто не видел. Я плакал кровью сердца. Теперь эти слезы увидят. Каменные слезы увидят. Это будут жгучие слезы мужские. О твоей любви и моей жизни. На мраморной плите вырезал Омер лепесток цветка, один, другой... А в середине цветка высек глаз человеческий, из него должна была падать на грудь камня тяжелая мужская слеза, чтобы жечь ее день и ночь, не переставая, годы, века...
И еще вырезал Омер улитку - символ сомнения. Знал он, что сомнение гложет душу хана: зачем нужна была ему вся его жизнь -веселье и грусть, любовь и ненависть, все человеческие чувства? Стоит до сих пор фонтан в Бахчисарайском дворце и плачет, плачет день и ночь... Так пронес Омер через века любовь и горе, жизнь и смерть юной Деляре, свои страдания и слезы... Братское кладбище советских воинов, погибших в боях за освобождение Бахчисарая и Севастополя находится на территории Часовня на Братском кладбище (в конце ул. Пушкина) установлена в 1895 году на месте захоронения свыше четырех тысяч защитников Севастополя, умерших от ран в Бахчисарае.
ЛЕГЕНДА КАК ВЛАДИМИР СВЯТОСЛАВОВИЧ ХЕРСОНЕС ВОЕВАЛ
Задумал князь киевский Владимир Святославич породниться с Византией и потребовал себе в жены сестру византийского императора Анну. Гордый император Василий II почитал для себя позором родниться с варварами, идолопоклонниками и отказал русскому князю. Тогда Владимир Святославич собрал бояр, воевод, дружинников и сказал им: «Витязи, богатыри, верные мои дружинники! Задумал я думу великую и надеюсь, что вы поддержите меня. Мне и всем вам стыдно отныне именоваться идолопоклонниками. Все европейские государи поклоняются единому небесному богу, только мы - выдуманному нашими праотцами. Я посылал послов ко всем народам и убедился, что самая лучшая вера у грековинов. И решил я принять эту веру. Но византийские императоры не желают иметь с нами дело. Я хочу завоевать в Таврике греческие земли и памятник князю Владимиру заставить Византию считаться с нами. Мы поплывем в Корсунь и возьмем ее. А когда договоримся с Византией, восстановим эти земли во власти и возвратимся домой».
В лето 988-е огромная рать во главе с князем Владимиром Святославичем отправилась в поход. Ладьи с русскими воями спустились вниз по Днепру и, преодолев бурные воды Понта Эвксинского, очутились у берегов Таврики. Оставив ладьи в тихом Ктеносском заливе, русские высадились на Гераклейском полуострове. Здесь стоял хорошо укрепленный город Херсонес.
Первым, кого встретили русские ратники на херсонесской земле, был человек в длинных до пят одеждах, с крестом на шее.
- Кто ты есть и как твое имя? - спросил его князь Владимир.
- Я священник из Херсонеса, а имя мое Анастасий. Дозволь и мне спросить тебя, княже, зачем с мечом к нам пожаловал? Ведь у нас с вами, россами, договор.
На то князь ответил:
- Нарушить договор меня вынудил византийский император. Не из жадности я решил воевать Корсунь, а чтоб с Византией породниться и христианство здесь принять. Я не хочу кровопролития. Пусть херсонеситы откроют мне ворота.
- Не поверят тебе, княже, херсонеситы и ворота не откроют. А силой побороть их будет нелегко. Они не пощадят жизни для защиты родного города. Но если ты и вправду задумал христианство принять, я помогу овладеть городом. Отпусти только меня. Отпустил князь Анастасия, а с ним и толмача послал просить у херсонеситов открыть городские ворота и порешить дело миром. Но толмач вернулся ни с чем. И когда русские приблизились к городским стенам, они были осыпаны стрелами и камнями. Видно было по всему, что херсонеситы твердо решили обороняться. Князь Владимир собрал в своем шатре воевод и стал совет держать: как быть?
- Ты мудр, князь, и ведаешь, что делать, - молвил воевода. Уж не обессудь меня, но не тоже нам Корсунь мечом брать. Мы дружим с грековинами и договоры с ними имеем. Не лучше ли сделать под стеной насыпь и по ней без боя перебраться в город? Ночью, когда херсонеситы спали, тысячи россов с кирками и лопатами пришли под городскую стену и носилками, наскоро сделанными из рыбачьих лодок, начали носить землю. Незадолго до рассвета они вернулись в свой стан. Очень удивились херсонеситы, когда утром увидели под стеной насыпь в несколько сажень длины и ширины. Позвали стратега. Взошел он на стену, посмотрел на насыпь и разгадал замысел противника.
- Мы перехитрим россов, - сказал он. - Мы тоже ночью будем работать, а днем спать. На следующую ночь херсонеситы сделали под стеной подкоп и начали уносить в город землю, насыпанную россами. И сколько бы за ночь русские не нанесли земли, столько же херсонеситы уносили. Насыпь не увеличивалась.
- Что бы это значило? - недоумевали русские. И только когда за городской стеной вырос большой холм свежей земли, они все поняли.
- Трудно иметь дело с этими грековинами, - сказал князь Владимир. - На всякую хитрость они отвечают хитростью. Выходит, зря мы столько трудились. Что ж, возьмем их измором.
Русские ратники окружили Херсонес и стали выжидать. Дни сменялись ночами, время летело, а херсонеситы и не думали сдаваться. У них было вдоволь и хлеба, и воды, и терпения. Но иссякло, наконец, терпение у Владимира, и он решился идти на штурм. И вот тогда дал о себе знать священник Анастасий, Из осажденного города он пустил в стан русского войска стрелу с привязанной к ней запиской, в которой сообщал: «Отмерь от городских ворот полных 135 шагов к юго-востоку, и ты подойдешь к камню. Под этим камнем проходит в город единственный водовод. Если отвести воду в сторону, город останется без воды и вынужден будет сдаться».
Так и учинили русские. Они перекрыли водовод и вынудили осажденных сдаться. Херсонеситы признали русских победителями и согласились впустить их в город. Они просили только сохранить им жизнь, свободу и имущество. Князь Владимир обещал им это. Распахнулись городские ворота Херсонеса. Стратег, военачальники, именитые граждане со знаменами и хоругвями, с хлебом и солью вышли встречать великого князя всей Руси Владимира Святославича и его славных ратников. Город был убран и празднично украшен. На главной площади стояли столы со всевозможными яствами и напитками для простых ратников, А для князя, воевод и херсонесской знати столы были накрыты во дворце. И начался многодневный пир во славу войска русского, во имя мира между русскими и греками.
Стратег отправил в Константинополь гонцов с вестью о взятии россами Херсонеса, и император Василий II прислал в Херсонес послов и свою сестру Анну. Князь Владимир принял христианство и обвенчался с Анной. Приняли также христианство и воеводы, и все другие вой. А когда Владимир возвращался на Русь, с ним отправились греческие учителя, священники, художники, ремесленники - все, кто пожелал жить в далекой северной стране, в стольном граде Киеве. Ныне среди развалин древнего Херсонеса выделяется возвышенность. Не тот ли это холм, насыпанный херсонеситами во время осады города, память о былом походе киевского князя Владимира?
ЛЕГЕНДА О СКАЛАХ ДИВА, МОНАХ И КОШКА В СИМЕИЗЕ
В те далекие времена Южный берег был покрыт дремучим лесом, но селения уже соединились узкими тропинками. Среди безлюдных скал Симеиза появился отшельник. Долго не знали, кто он. Однако людская молва все-таки принесла рассказы о его жизни. Покачали головой люди. Много страшного было в книге дней этого человека. Беспощадный и жестокий воин, он долгие годы огнем и мечом опустошал многие страны, разорял города, жег селения, усеивая свой путь десятками трупов беззащитных стариков, детей и женщин, особенно много было на его совести девушек: их захватывал он и себе на утеху и для продажи в неволю. Ужасные видения долго мучили этого человека. Жертвы его злодеяний проносились перед ним чередой, взывая к возмездию. Решил искупить этот злодей вину перед своими жертвами. Разыскал в скалах Симеиза пещеру и поселился в ней, питался одними дикими плодами, лишь иногда позволял себе съесть немного рыбы, которую ловил в море. Надеялся изнурить себя постом так, чтобы не иметь сил, даже вспоминать.
Миновали годы. В конце концов, люди забыли прошлое отшельника. Новое поколение знало его как человека чистой жизни. В народе прослыл он мудрым. Пастухам, которые встречали иногда отшельника, казалось, что вокруг его головы светилось сияние, а это они считали знаком необычайной праведности человека. Редко подходили люди к пещере отшельника. Не любил он людей: напоминали они ему о прошлом. За долгие годы одиночества многое из своей прошлой жизни старик, наконец, и сам забыл. Забыл и стал считать, что так, как он живет в пещере, он жил всегда. Никогда никаких преступлений не совершал, никакого раскаяния перед людьми испытывать не должен. Проникся он гордостью великой и все чаще смотрел на людей как на существа низшие, порочные, неровня ему, праведнику.
Дьявол и злой дух не могли спокойно относиться к такой незаслуженной славе старика, Ведь он был им сродни - грабитель и убийца. Им стало обидно. Они - не хуже его, а как презирают их и как восхваляют его!
Начали они искать какую-нибудь старую склонность в старике Не могли найти: далеко спрятал он свою былую алчность, жестокость, развращенность. Долго обдумывали, как же подступить к его Душе. И придумали.
Обернулся дьявол кошкой. В ненастную ночь стал царапаться Дверь пещеры отшельника и жалобно мяукать. Сжалился старик, впустил кошку в тепло. И прижилась кошка в пещере. Днем спала, по ночам охотилась, а по вечерам у огня мурлыкала свои песни. Рисовали эти песни отшельнику картины тихой жизни у очага, в кругу детей и близких разъярился старик. В его ожесточенном сердце никогда раньше не было места для таких человеческих радостей, ненавистны они ему и теперь. Схватил старец кошку за хвост.
Засмеялись дьявол и злой дух от удовольствия. Наступила очередь злого духа. Обернулся он рыбой. И когда однажды старик закинул сеть в море, злой дух юркнул в нее. Вытащил отшельник сеть, а в ней не рыба, а девушка, едва прикрытая остатками моря. С закрытыми глазами, свежа, обольстительна. Изумился старик, кинулся к девушке, стал приводить ее в чувства. Вздохнула красавица, приоткрыла глаза, ласково на отшельника. Улыбнулся он девушке, присел возле нее спросить, кто она и как попала в сети. А девушка веки его плечи и крепко поцеловала в губы. Проснулось прошлое. Жадно привлек он красавицу к себе... Засмеялся злой дух от удовольствия, что еще раз заставили отшельника узнать свою истинную душу. Громом прокатился их злорадный смех. Но не стерпели добрые силы мира надругательства над святым для рода человеческого: над семейным очагом и любовью. Не могли больше стерпеть обмана, который произошел. И в наказание превратили всех трех в камень... И с той поры стоит у моря скала Дива, не спускает глаз с нее скала Монах, а за ними, словно сторожит их, гора Кошка.
ЛЕГЕНДА О РУСАЛКЕ И ФОНТАНЕ У МИСХОРА
В очень давние времена, когда Южный берег Крыма был под властью турецкого султана, жил в деревне Мисхор скромный труженик Абий-ака. Жил он в хижине вблизи моря и неутомимо работал на своем маленьком винограднике. Слыл старик Абий-ака честным работящим человеком и пользовался почетом и уважением у всех односельчан. Бережно ухаживал Абий-ака за своими дынями на баштане, за лозами на винограднике, за персиками и яблонями в саду, оберегая их от весенних морозов и туманов, от прожорливых гусениц, болезней. Но всего заботливее, всего нежнее выращивал он свою единственную дочку, черноглазую Арзы, Славился Абий-ака своей мудростью, но еще больше славился он красавицей-дочкой. Гибок был стан Арзы, как лоза винограда, сорок тонких косичек сбегали по плечам ее до самых колен, как сорок струек воды в горном водоеме. Блестящие огромные глаза были черны, как звездное небо, а яркие губки рдели, как две спелые вишни, а щеки румянились, как бархатные персики.
Все любовались прелестной Арзы. Но внимательнее всех присматривался к ней хитрый старик Али-баба. Он потерял покой с тех пор, как впервые увидел ее у фонтана на берегу моря, набиравшую воду в медный кувшин. Али-баба был хозяином фелюги с пестрыми парусами, которая приходила часто из-за моря с турецкого берега в Мисхор с товарами. Не любили купца: ловко он умел обманывать в купле и продаже. И еще шла о старом турке темная молва, о том, что высматривает он девушек в деревнях Южного берега, похищает их и увозит на своей фелюге в Стамбул для продажи в гаремы турецких пашей и беев. Всегда не по себе было красавице Арзы, когда она чувствовала пристальный взгляд Али-бабы. Время шло, и хорошела с каждым днем девушка. Весело хлопотала она вокруг отцовской хижины, помогая, матери в работе, звенел ее серебристый смех на винограднике, с песней спускалась она к своему любимому фонтану. И долго просиживала там, глядя, как набегает на берег волна за волной и шевелит разноцветные камешки.
Много мисхорских женихов присылало сватов к Абий-аке, но посмеивался старик, и пряталась Арзы. Не могла она забыть веселого парня из дальней деревни, которого встретила однажды у прибрежного фонтана. О нем-то и думала она подолгу, глядя на волны и на чаек, носившихся над морем. И вот пришел день, когда парень прислал сватов к Арзы. Покачал головой Абий-ака, жаль ему было отдавать дочь в чужую деревню, поплакала мать. Но не отказали сватам родители. Пришла весна, цвели деревья у хижины Абий-аки, но еще пышнее цвела дочь Абия, готовясь к свадьбе. И только одно печалило ее сердце; близкая разлука с отцом и матерью, с родной деревней, с подругами и с милым фонтаном у берега моря. Весело праздновала деревня Мисхор свадьбу красавицы Арзы Юноши и девушки затевали шумные игры. Многолюднее и шумнее всего было во дворе Абий-аки. Вся деревня Мисхор сошлась на свадьбу Арзы. И из соседних деревень пришло много гостей на торжество. Звенели смех и песни, но Арзы была печальна. Вот спустились весенние сумерки на берег, вот в синюю тень погрузилось.
ЛЕГЕНДА СКАЛЫ - БЛИЗНЕЦЫ
Когда-то на Медведь-горе стоял величественный замок. Далеко «видны были его высокие башни, еще дальше разносилась слава его владельцах - братьях- близнецах Петре и Георгии, Красивее их по всему Черноморью никого не было. Кудри. глаза словно угли горящие; глянут ласково - будто осчастливят, грозно глянут - задрожишь. Храбрые, смелые, они были любимы народом и грозой врагов. Много верных слуг было у молодых князей, но вернее всех служил им Нимфолис. Любили братья Нимфолиса. Однажды в темную ночь постучал к братьям старый Нимфолис, ~ Чего тебе, дорогой? - спросили братья. Печально посмотрел на них старик и сказал: Я пришел с вами проститься. Ухожу. Не уговаривайте меня, не моя воля... А на прощание даю вам по подарку. Вы постигнете тайну живущего, узнаете, как устроен мир. Но помните: никогда не пользуйтесь этим даром с корыстной целью, для насилия. Пусть она служит вам только для радости познания.
Поставил он на стол два перламутровых ларца и исчез. Бросились братья к ларцам, открыли их. В одном лежал костяной жезл с надписью: «Подними его - и расступится море, опусти - увидишь все, что есть в пучине», а в другом ларце - два серебряных крыла тоже с надписью: «Привяжи их - и понесут тебя, куда захочешь, и найдешь там все, что пожелаешь». Стали братья жить да поживать, часто вспоминая Нимфолиса. Задумает Петр - и рванется в голубую высь, захочет Георгий - по дну морскому с жезлом пойдет, поражая морских чудовищ твердой рукой. Изумлялись гости дивным рассказам Петра о далеких странах, содрогались самые храбрые при виде страшных чучел из морских чудовищ. Но вот услыхали братья, что в далеком славном городе на быстрой реке есть две сестры, девушки-близнецы. Говорили, что сестры - красавицы писаные, такие стройные, что, когда идут, будто корабли по тихому морю плывут, такие смелые, «то гордый взгляд своих голубых глаз ни перед кем не опускают.
Братьям бы прийти с миром да лаской, заслужить приветливостью любовь и уважение, показать себя во всей душевной красоте, а они налетели на далекий славный город, жителей побили, сестер-красавиц силой взяли. А силой взятое - не любовью взятое. Насилие и любовь никогда не уживутся. Орлы встретили орлиц! Не захотели гордые сестры принять братьев, отвергли их любовь, которую те хотели подарить им в неволе. Если бы в поднебесье, паря в неоглядном просторе, нашли они друг друга… А в клетке тесной, стальными прутьями перевитой, омертвела душа сестер, и ничего в ней не осталось, кроме презрения и ненависти к братьям-близнецам.
Дрогнули сердца братьев от боли. И захотели они любой ценой добиться любви сестер, Приходят к ним и говорят:
- Скажите, как заслужить вашу любовь?
Гордо отвернулись от них сестры, долго молчали. Одна сказала, не глядя на братьев:
- Свободу раньше дайте нам. А потом будем говорить, как равные с равными.
Переглянулись братья и покачали головами;
-Нет!
Чего только не делали молодые князья, чтобы заставить улыбнуться красавиц-сестер. Они по-прежнему были холодны и молчаливы, словно камни на дне морском. Затосковали братья. Думали в битвах забыть о девушках, не помогло. Думали в пиршествах заглушить тоску - не заглушили. Говорит брат брату давай скажем им, что мы властны подняться к самому солнцу и ИХ ПОДНЯТЬ туда, что мы можем опуститься в глубину моря и их увлечь собой.
Всю ночь не спали братья, Они помнили завет Нимфолиса. Который упреждал их, чтобы не пользовались они волшебными дарами с корыстной целью. Как отнесется к их поступкам старый слуга? «Он нас не осудит»: сказал Георгий, - Ведь он, наверно, знает, нужна нам дружба этих женщин. Нет, не ради корысти, а ради покоя решаемся мы показать то, что скрыто от глаз человека. Назавтра подвязал Петр коню крылья, уселись на коня братья с сестрами и поднялись ввысь. Не одно облако они задели, не одна «молния пронеслось мимо них на землю, а все выше поднимались дерзкие. К вечеру, словно гора алмазов, засветились перед ними Солнечные чертоги и прянул на землю, опаляя, солнечный луч. Раздался голос старого Нимфолиса: - Назад! Задрожал Петр, испугался первый раз в жизни и повернул коня. Словно вихрь неслись они вниз. Дух занялся у сестер, закрылись голубые глаза, без чувств опустил их на землю Петр. Но очнулись они и заговорили насмешливо и дерзко:
-Не поднял нос до солнца, бежал, как трусливый заяц. Как слабая женщина, поступил. Недостойны ни ты, ни брат твой нашей любви. На другой день запряг Георгий в колесницу коней и повез сестер и брата к бурному морю. Поднял и опустил жезл, расступилась пучина, и понеслись они по дну моря. Недалеко еще отъехали от берега, как (вился незримый для красавиц Нимфолис в зеленом плаще и сказал: -Георгий, приказываю тебе вернуться, если не хочешь погибнуть сам и погубить всех. Ничего не ответил Георгий, только хлестнул быстрых коней. Разгневался царь пучины. Поднял трезубец - и исчезли братья и сестры вместе с колесницей. Но не погибли они, а превратились в скалы. Люди назвали эти скалы близнецами - Адаларами. Стоят они и повествуют о том , как печально кончаются попытки завоевать женское сердце силой и обманом.
ЛЕГЕНДА О МЕДВЕДЬ-ГОРЕ
В отдаленные времена в горах Крыма обитали лишь дикие звери. Много было среди них огромных кровожадных медведей. Хищники уходили далеко за горы, появлялись на равнинах, нападал!1 на живущих там людей. Набрав побольше добычи, опять скрывались в лесных дебрях. На самом берегу моря поселилось стадо огромных зверей. Управлял им вожак - старый и грозный медведь. Однажды возвратились медведи из набега и обнаружили на ГУ обломки корабля. Среди этих предметов лежал сверток. Старый вожак развернул его и увидел маленькую девочку. Только она осталась в живых после гибели корабля. Маленькая девочка стала жить среди медведей. Шли годы, она росла и превратилась в красивую девушку. Старый вожак и все медведи очень любили ее. Девушка громко пела песни, резвясь среди дикой природы, а медведи готовы были с утра до ночи слушать ее чудесный голос.
Однажды хищники отправились в набег на равнину. В их отсутствие недалеко от медвежьего логова, среди купающихся в воде скал прибило к берегу челн с молодым красивым юношей. Еще подростком он был угнан в рабство воинами одного из разбойничьих племен, обитавших на другом берегу моря. Теперь юноша решился на бегство, надеясь вернуться на родину. Буря долго носила его челн по волнам, пока не выбросила на крымский берег. Обессиленный голодом и жаждой, юноша лежал без движения на дне челна. Девушка перенесла юношу в укромное место, напоила и накормила, а челн спрятала в кустах под прибрежной скалой, чтобы медведи ни о чем не догадались. Много раз приносила девушка юноше еду и питье. Юноша рассказывал ей, как живут люди в его родных краях. С интересом слушала девушка, глядя в ясные синие глаза юноши. Она пела для него свои любимые песни. И в эти дни вошла пылкая любовь в сердца обоих.
Юноша сказал девушке; «В моем челне хватит места для двоих, Хочешь поплыть со мной на мою родину?» И девушка ответила: «Хочу. Я готова плыть с тобою куда угодно». Юноша уже окреп , к нему вернулись силы. Он смастерил мачту, сделал парус из звериных шкур. Влюбленные ждали теперь попутного ветра, чтобы покинуть медвежий берег. И вот подул попутный ветер. Юноша и девушка столкнули челн в воду, сели в него. Вот уже между челном и береговыми скалами легла широкая голубая гладь... Тут задрожала земля под тяжелыми лапами, заколебался воздух от грозного рева. Это вернулись на берег из далекого похода медведи и не обнаружили девушки. Вожак посмотрел на море и понял все. Любовь к юному пришельцу, тяга к людям победили в душе девушки все прошлые привязанности, Навсегда увозит теперь челн любимицу медвежьего племени.
Старый медведь яростно взревел. Вне себя от гнева стадо заместил огромную пасть в голубую влагу и с силой стал втягивать воду Его примеру последовали остальные. Через некоторое время море стало заметно мелеть.
Течение увлекало челн обратно к берегу. Девушка видела: ее возлюбленному не избежать страшной участи, его растерзают медведи.
И девушка запела. Как только донесся до зверей ее голос, они подняли головы от воды и заслушались. Лишь старый вожак продолжал свое дело. Еще глубже погрузил он передние лапы и морду в холодные волны. Бурлило море у его пасти, вливаясь в нее широкими потоками. Заклинала в песне девушка все силы земные и небесные стать на защиту ее первой, чистой любви, Умоляла она старого медведя пощадить юношу. И так горяча была мольба девушки, что страшный зверь перестал тянуть в себя воду. Но не захотел он оставлять берега, продолжал лежать, всматриваясь вдаль, где исчезал челн с существом, к которому он привязался. И лежит старый медведь на берегу уже тысячи лет. Окаменело его могучее тело. Мощные бока превратились в отвесные пропасти, высокая спина стала вершиной горы, достигающей облаков, голова сделалась острой скалой, густая шерсть обратилась в дремучий лес. Старый вожак-медведь стал Медведь-горою.
Источник: ternovka.sebastopol.ua
