Солхат-Крым
С образованием Крымского Юрта была создана резиденция золотоордынского наместника в Солхате-Крыму, откуда он управлял владениями Юрта. Интересно, что этот город в одних источниках именуется «Солхат», в других носит название «Крым». Специалисты отмечают, что в тех случаях, когда речь идет об экономической жизни и, прежде всего, торговле, упоминается Солхат, в то время как о Крыме говорится в связи с политическими вопросами.
Одно из первых упоминаний поселения Крым относится к 1263 г. Арабский путешественник отмечает, что в этом городе проживают кипчаки, русские, аланы. Привлекает внимание тот факт, что в генуэзских источниках город носит имя «Солхат», в татарских — «Крым».
В дискуссии по поводу двоименного города Солхат-Крым убедительней выглядит предположение о том, что на этом месте первоначально возникло торговое поселение (вероятнее всего, связанное с активной деятельностью генуэзцев), получившее название Солхат. Востоковед А.Я. Гаркави предложил рассматривать топоним «Солхат» как татарское слово от «сал» — левый и «хат» — сторона. Перед тем, как сделать правильный вывод, следует учесть еще один важный нюанс. Востоковед академик В.В. Бартольд обратил внимание, что «...в монгольском письменном языке правой стороной называется западная сторона, левой — восточная». Таким образом, топоним «Солкат» (Солхат, Солгат) обозначал восток, восточную сторону. Название «Крым» значительная часть исследователей связывает со словом «ров».
Логично предположить, что рядом с торговым поселением Солхат, расположенным в стратегически важном месте, через которое к тому же проходили важнейшие торговые пути, было решено основать резиденцию золотоордынского наместника. Расположившись рядом с Солхатом, татары окружили резиденцию рвами. Так, очевидно, и появился Солхат-Крым. Название «Крым» закрепилось и за всем полуостровом.
Как уже отмечалось, первоначально Крым-Солхат — это политический, административный центр Крымского Юрта. Золотоордынский наместник решает важные внутренние, но прежде всего «внешнеполитические» вопросы, принимает всевозможные посольства, которые через Крым направляются к хану Золотой Орды. Достаточно много внимания уделяет Крыму Египетский султан, в основном как центру распространения ислама на полуострове. И, как утверждают письменные источники, на деньги египетского султана в Солхате-Крыму была построена величественная мечеть, названая его именем — мечеть Бейбарса.
Однако у города вскоре появляется не менее важная и, самое главное, очень доходная роль: через него устремляется широкий поток товаров транзитной торговли из глубин евразийского пространства на Запад. Это приводит к чрезвычайно тесному сотрудничеству Солхата-Крыма с крупнейшей генуэзской факторией в Крыму — Каффой. Через Солхат-Крым шли огромным потоком товары из Русских земель, Поволжья, Средней Азии и Кавказа. Благодаря этому Солхат-Крым превратился в довольно большой, многолюдный, процветающий и благоустроенный город. В нем сооружен водопровод, есть рынок, караван-сарай, кофейни, бани, дворец правителя, дома знати, прекрасные мечети и церкви, многочисленные жилые строения.
Зданием, которое подчеркивало важность торговли для Солхат-Крыма (в дальнейшем Крым), являлся караван-сарай — постоялый двор. Это пятиугольное здание, вместе со своими пристройками больше напоминало башни, занимало площадь в 2500 квадратных метров. Здание опоясывала довольно угрюмая на вид, глухая наружная стена с узкими окнами-бойницами. Постройки образовывали просторный, вымощенный плитами двор, на который открывались двухэтажные деревянные галереи, окна и двери комнат для «гостей».
Необходимость караван-сарая власти города хорошо осознавали: чем больше торговых людей бывало здесь, чем уютней и, главное, безопаснее они себя чувствовали, тем больше доходов получал город. И власти стремились обеспечить сохранность многочисленных и дорогих товаров, да и объемистых кошельков купцов от искателей легкой наживы. С этой целью постоялые дворы строились таким образом, чтобы торговые люди могли здесь остановиться для решения своих дел, разместить товар, а в случае нападения грабителей караван-сарай мог стать крепостью. Вероятно, рядом с караван-сараем находился рынок и сопутствующие ему различные ремесленные мастерские.
Во время археологических раскопок на территории караван-сарая была обнаружена часть водовода из гончарных труб. Последующие исследования убедительно доказали, что по существу водовод был проложен по всему городу. Подача воды осуществлялась по специальным каналам, проложенным под землей. Такие каналы свидетельствовали о высоком профессиональном мастерстве строителей, использовавших многовековой опыт восточных мастеров по созданию водоводных систем. Принцип их строения заключался в том, что каналы перекрывались плоскими каменными плитами, обкладывались камнем на водонепроницаемом растворе, так называемом хоросане (смесь гашеной извести, просеянного песка и мелко измельченной керамики-цемянки). Кяризы (средневековые системы водоснабжения) перехватывали грунтовую воду из водоносного слоя, выбирали дождевые и паводные потоки, в засушливое время года конденсировали атмосферную влагу. В местах, где отдельные каналы перекрещивались, мастера сооружали колодцы — отстойники для использования скапливавшейся в них воды, при этом днища кяризов имели уклон в сторону колодцев. Создание такой системы водоснабжения показывало достаточно высокий уровень городской культуры Крыма.
Как уже отмечалось, по свидетельству многих путешественников, город украшали многочисленные мечети, текие и церкви. В письменных источниках упоминаются мечеть Бейбарса, Мюск-Джами — Мускусная мечеть (при постройке которой строители, якобы, добавляли в раствор драгоценное благовоние — мускус), мечеть хана Узбека.
В городе кипела жизнь: процветали многочисленные ремесла, в округе занимались земледелием, но самое главное — успешно развивалась торговля.
Многочисленный город населяли представители самых разных национальностей: татары, греки, генуэзцы, русские, армяне, караимы, черкесы, кипчаки и другие.
Однако Солхат-Крым процветал относительно не долго. Этому способствовал целый ряд факторов. В конце 40-х гг. XIV в. на значительную часть полуострова и, в частности, Солхат-Крым обрушилось страшное бедствие — чума. Арабский автор Эль-Айни констатирует: «Это был сильный мор, опустошивший страны и жилища. Погибло народу приблизительно две трети».
А во второй половине XIV в. разгораются междоусобицы в Золотой Орде, последствия которых приводят к утрате Солхат-Крымом своего лидерства в Крымском Юрте.
Одному из самых активных претендентов на золотоордынский престол хану Мамаю пришлось в разгар борьбы укрываться в Крымском Юрте в 1374—1375 гг.
К концу XIV в. Солхат-Крым теряет свое значение как столица Крымского Юрта, у него появляется приемник Кырк-Ор. Некогда могущественная Золотая Орда начинает распадаться, все с большей силой нарастают центробежные тенденции. Начинается «смутное время» междоусобии.
Посол литовского короля Витовта де Лануа о событиях 20-х г.г. XV в. пишет: «Солхатский император недавно умер, и там царила неурядица, ибо всякий хотел иметь своего императора и все в означенной стране были в резне и вооружении».
С образованием Крымского ханства его первый хан Хаджи-Гирей выбирает своей резиденцией более безопасный Кырк-Ор. И вскоре Солхат-Крым приходит в упадок. Побывавший здесь в последней четверти XVI в. Мартин Броневский увидел Солхат-Крым полузаброшенным.
Постепенно за городом закрепляется новое название — Эски-Крым (Старый Крым), говорившее о былом, но уже утраченном величии.
Солхат (Старый Крым)
Медресе
Интеллектуальное досье. Жирнов В.И. о татарских училищах
Первоначальное образование дети татар получают обыкновенно в низших школах (мектебе), а где нет и мектебе, там обучение первым основам языка и чтению Корана принимается частными лицами 3а ограниченную плату и даже бесплатно, не только мужчинами, но часто и женщинами, т. к. это занятие считается не столько прибыльным ремеслом, сколько исполнением религиозной обязанности, делом богоугодным, открывающим двери в рай Магомета.
Достигнув 9—10-летнего возраста, дети татар поступают в мектебе или в другие, равные с ними по курсу, элементарные школы, где обучают их чтению, письму и закону веры. Преподавателями (оджа) состоят обыкновенно лица, получившие образование в высшей школе (медрессе). Весь расход на содержание этих училищ заключается в плате учителю. Плата эта, смотря по состоянию родителей, различна, а бедняки ничего и не платят. Обыкновенно же дети приносят своим оджа от родителей от 3 до 5 к. в неделю, от 12 до 25 к. в месяц и от 1 р. 50 к. до 2 р. 50 к. в год; иногда при начале и окончании учения дают им 1 р. или платок. Ученики, с успехом окончившие мектебе, могут поступать в высшие училища (медрессе). Девочки татарские также посещают эти училища, но только до 12-летнего возраста. С этого времени они продолжают свое образование дома, под руководством женщин, но иногда и местных мулл. Замечательно, что их не учат письму.
Кроме мектебе, во многих городах Крыма существуют высшие учебные заведения, так называемые медрессе (в Бахчисарае их три), куда могут поступать все, с успехом окончившие курс в мектебе и предназначающие себя к занятию общественных должностей. Здание медрессе, находящегося рядом с гостиницей Успенского монастыря, представляет собой большой четырехугольный двор, обстроенный крытыми галереями, которые разделены на 14 комнат, или келий (уда), назначенных для студентов (софта). Кроме того, одна из более просторных играет роль классного зала для занятий (дерсхане). В каждой комнате полагается старший (биюк), который следит за нравственностью вверенных ему софт и помогает им в приготовлении уроков, а в случае отсутствия профессора (мудерисса), несет его обязанности; все это исполняется им добровольно и без всякого вознаграждения.
В благоприятное время в медрессе помешается 250—300 воспитанников. Все они за обучение ничего не платят, но содержатся за свой собственный счет, 3а исключением немногих, пользующихся вследствие бедности бесплатным содержанием; многие из них содержат себя тем, что читают Коран на похоронах и при других мероприятиях и получают 3а то деньги и съестные припасы.
Как в дерсхане, так и в уда — обстановка убогая, без полов, без парт и скамей, где места, выбитые собственным местом учащихся на земляном полу, составляют их скамьи. В других медрессе, помещающихся при мечетях, учение происходит в самой мечети.
Учение разделяется на несколько частей, что обозначается словом ильм. Главным предметом преподавания считается богословие, изучение, толкование догматов магометанского вероучения (Кур-Ана); наука эта называется ильм-келам, или ильм-тефсир. Дальнейший курс наук составляют следующие предметы; этимология (ильм-сарф) и синтаксис (ильм-ногв) арабского языка, как науки, необходимые при чтении Корана, арифметика (ильм-ракам), краткий курс законоведения, т. е. каноническое право и нравственное (ильм-факир), гражданские и уголовные законы, основывающиеся на коране и священных преданиях ислама, отчасти логика (ильм-мантик), риторика (ильм-меани), философия, поскольку она связана с моралью, почерпаемою из толкований корана, и некоторые сведения из астрономии, необходимые для понимания магометанского календаря и определения времени молитв, омовений и других религиозных обрядов. Природа составляет для них скорее предмет набожных восторгов и представляет им непрерывные случаи хвалить всемогущего Аллаха, но весьма редко служит предметом их исследований. Все перечисленные науки преподаются обыкновенно одним лицом (мудериссом, или дерсеамом, учителем богословия).
У всех магометанских народов наука неразрывно связана с религией, и потому их училища и библиотеки находятся вообще при храмах и составляют их принадлежность. Всякий основатель мечети обязан снабдить ее достаточным для ее содержания доходом, а богатые мечети окружены обыкновенно богадельнями, училищами, больницами и всем, что составляет высокую заслугу перед Богом и человечеством и призывает благословение правоверных на главу основателя. Многие стихи Корана проповедают любовь к науке и к познаниям. В обширных зданиях, окружающие некоторые из константинопольских мечетей и заключающих разного рода заведения в пользу страждущего человечества, имареты, где тысячи неимущих получают пропитание, дома для умалишенных и др., находятся также училища и библиотеки. Это сближение нищеты и страдания с наукой (...) имеет удивительную аналогию с самим названием, которое турки дают своим студентам софта. Софта (испорченное арабское слово суките) собственно обозначает существо обгорелое в метафорическом смысле — мученика, страдальца — и человека, посвятившего свою жизнь учению и науке. (...)
Число лет обучения в медрессе установить нельзя, потому что софты целые десятки лет могут оставаться софтами и посещать медрессе, почти ежегодно меняя место своего учения; вследствие чего и контингент учащихся в медрессе ежегодно меняется. Замечательно, что здесь не производится никаких выпускных экзаменов и не выдается никаких свидетельств об окончании курса в школе или о пребывании в ней Причинами передвижения софт служат чисто случайные явления, как например, слава того или другого мудерисса, сбор зекята, или милостыни и т. п.
Окончив с успехом полный курс учения в медрессе, софты, смотря по способностям, могут занимать различные духовные должности, каковы: курсу-шейх (проповедник), хатиб (главный мулла-священник), муэдзин (дьячек), кайюм (пономарь) и др. Некоторые занимают места учителей в мектебе, а более обеспеченные занимаются собственными делами и впоследствии могут быть избраны на общественные должности, каковы: муфтий (архиерей), он же и председатель магометанского правления, казыэскер (его товарищ), кадий, члены правления, мутевелли (надзиратель над вакуфами) и др. Эти же лица составляют экзаменационную комиссию, подвергающую испытанию софт, которые желают занять какую-либо духовную должность или место мудерисса. Выдержавшие испытание на Звание мудерисса утверждаются обществом, при чем на содержание их отпускаются незначительные впрочем, суммы из доходов с недвижимых имуществ, именуемых вакуфами (духовными). Многие из них имеют свое состояние или богатых родственников, другие, победнее, напитаются еще частными уроками, списыванием книг, рукописей и т. п., иногда получают подарки от богатых родителей своих учеников.
К архитектурным памятникам средневекового Солхата принадлежит медресе. Оно вплотную прилегает к мечети хана Узбека, поэтому часть исследователей связывают его появление также с этим ханом. Однако детальное изучение этой постройки не позволяет согласиться с этим выводом. В частности, О.И. Домбровский и ВА Сидоренко считают: «На наш взгляд, налицо здесь два здания, которые не могут принадлежать одному времени. Сделать такой вывод заставляют нас результаты недавнего обследования. Прежде всего, совершенно ясно, что с появлением «медресе» связана переделка мечети. Небольшие окна в южной стене — по сторонам михраба — были заложены и превращены в ниши, так как новая постройка их заслоняла, сделала ненужными.
Так называемое медресе — это квадратное в плане строение с внутренним открытым двором, вокруг которого со всех сторон располагались некогда кельи-комнаты, клети с узкими, как бойницы, окнами. Каждая из них была перекрыта сводом, возведенным из своего рода бетона — мелкого бута на песчано-известковом растворе. Из бутового камня выстроены и стены, за исключением углов, откосов дверных и оконных проемов (они из тесаного камня) и портала главного входа, облицованного большими, плотно подогнанными блоками.
По четырем углам здания возвышались четыре открытые во двор большие эскедры — глубокие ниши, квадратные в плане и крытые полуциркульными сводами.
Вдоль келий тянулись со всех сторон узкие галереи — навесы на каменных опорах, граненые базы которых кое-где сохранились на своих местах. Не исключено, что существовал и второй этаж келий под более легкой кровлей.
Среди развалин этого строения И.Н. Бороздин проложил крест-накрест две широкие траншеи, а затем еще несколько — вдоль кладок. Получен был обильный археологический материал — монеты, керамика, в том числе майоликовые изразцы среднеазиатского типа, остатки облицованного или деревянного постамента, фрагмента резных, мраморных с позолотой надгробий 14—15 вв. Все это оказалось под рухнувшим кирпичным сводом небольшого дюрбе.
Датировка, строительная и историческая периодизация построек требует дополнительного исследования. Медресе или текие? Мусульманское учебное заведение или мусульманский монастырь? Вот старый вопрос, на который не дали ответа раскопки И.Н. Бороздина.
Обилие погребений вокруг мечети и предполагаемого медресе, наличие упомянутого дюрбе — все это наводит на мысль о том, что перед нами здание не «высшей школы», как счел И.Н. Бороздин, а текие.
Мечети
Солхат-Крым имел далеко не мало общественных сооружений и, прежде всего, мечетей, являвшимися уникальными шедеврами архитекторы. Характеризуя зодчество этого периода в Солхате, О.И. Домбровский и ВА.Сидоренко пишут: «Общественные постройки города Крыма времен Золотой Орды можно отнести к числу выдающихся созданий средневекового зодчества. Одна черта этих памятников особенно привлекает внимание исследователя: в стиле орнаментике сооружений немало общего с теми зданиями, которые оставили генуэзцы, армяне и крымские греки, что можно объяснить единством времени исторической модой. И все же, как ни странно на первый взгляд, это архитектура, в равной мере, относительно чужая и для татар и для генуэзцев. Вчерашние кочевники еще не научились строить; генуэзским же купцам и администраторам, вероятно, просто не приходило в голову переносить искусство родной Италии сюда в Таврику, пребывание в которой было для каждого из них временным.
Итак, местная архитектура с ее позднеантичными, восточновизантийскими и прочими корнями на службе у беев и сеньоров? Общая картина такова. Но, конечно, не обошлось и без влияния извне-восточного в одних случаях, западноевропейского в других Еще одна особенность: здания высокого класса резко выделялись на фоне однообразных, порою до примитивности скромных жилищ...»
К сожалению, у нас совсем немного сведений о многих мечетях города Крыма этого периода. О некоторых сохранились по существу полулегендарные сообщения. В частности о мечети Мюск-Джами-Мускусной мечети, при постройке которой якобы добавлялось в строительный раствор драгоценное благовоние-мускус.
Очевидно, отличалась монументальностью, изяществом и импозантностью мечеть Бейбарса, находившаяся (по преданию) недалеко от мечети хана Узбека. Однако, к сожалению, о ней есть совсем немного сообщений в письменных источниках.
О.И. Домбровский и В.А. Сидоренко отмечают: «Самое раннее упоминание о строительстве этим египетским султаном мечети в городе Крыме относится ко второй половине 13 века. Надо полагать, не только благочестивыми побуждениями руководствовался Эль-Мелик ан-Насир Бейбарс, отправляя в 1287 году 2000 динаров на постройку мечети. Есть все основания усматривать в благотворительном жесте султана трезвый политический расчет. Мечеть Бейбарса видел Ибн Батута, посетивший Крым, «город большой и красивый», в первой половине 14 века...»
К счастью, мы имеем намного больше сведений о мечети хана Узбека. О.И. Домбровский и ВА. Сидоренко детально и профессионально описали этот прекрасный памятник архитектуры: «Это довольно большое, вытянутое с севера на юг здание под современной черепичной кровлей, с главным входом на северной стороне. Дверь его обрамляет великолепный резной портал с надписью, упоминающей имя хана Узбека; слева на уровне кровли — массивное основание давно разрушенного минарета. Вокруг мечети — причудливые каменные надгробия разного времени, испещренные узорчатой резьбой и арабскими надписями
Трудно сказать, какой была кровля мечети вначале: здание сохранилось не на всю прежнюю высоту. Оно было значительно выше, судя по характеру и размерам резного портала, верхняя часть которого, кстати сказать, отсутствует и заменена отчетливо видимой реставраторской доделкой. Так называемые лилейные капители в резьбе подлинной части портала, сочетание с богатым растительным орнаментом («сельджукским») — свидетельство высокого виртуозного искусства камнерезов.
Если бы не повторение той же лилейной капители в Сурб-Хаче («достойного Рима», — сказал о нем один из иноземных путешественников), то можно было бы усматривать в старокрымской мечети появление высокоразвитой золотоордынской культуры. В действительности же вопрос не так прост, как кажется с первого взгляда.
Внутреннее пространство мечети Узбека разделено, подобно византийской базилике, на три нефа двумя параллельными рядами тонких граненых колонн с продолговатыми «сталактитовыми» капителями. Материал их — простой камень-известняк, выявляющий под мастерским резцом заложенные в нем пластические возможности. «Сталактиты», разнообразные по рисунку, собраны в изящный, расширяющийся к верху пучок. Симметрия не засушивает их, и они как бы живут, подобно цветам, собранным в букеты. Каждый из элементов капители, казалось бы, одинаковых, повторяющихся, таит в себе маленькое нарушение геометрического стереотипа. Но как раз в этом-то — в верно найденной неправильности — и заключается то самое, что отличает истинное орнаментальное художество от мертвого и сухого повторения шаблона.
Стволы тонких колонн мечети весьма просты, но тоже заслуживают внимания — настолько органично срослись они со своими капителями. Двумя стройными рядами, точно натянутые струны, стояли они в «обители Аллаха», и солнечный луч, проникая сквозь боковые оконца, играл на них, по-разному отражаясь от каменных граней.
Похожие (по идее) капители мы найдем и в более поздней евпаторийской Джума-Джами на круглых мраморных стволах колоннады привходной галереи. Но там, в турецкой мечети, они шире, коренастей и, так сказать, менее одухотворены. Колоннада производит впечатление увесистой торжественности, чем и достигается требуемый контраст между величавым, но приземленным преддверием и зрительно невесомым купольным верхом, как бы взлетевшим над грандиозным внутренним объемом здания.
В мечети Узбека, этой продолговатой и невысокой уютной базилике, колоннада внутри постройки была бы конструктивно ненужной, если бы в свое время не несла на себе не существующий ныне прямоугольный короб над средним нефом, со всех сторон пронизанный окнами. Можно представить себе, как изливался оттуда солнечный свет, стекал по граням колонн, заставлял вспыхивать цветные ковры на полу храма и притухал в глубине мечети у затененной — без окон — южной стены с ее глубоким, погруженным в сумрак михрабом.
Слабо озаренный рефлексами или огнями свечей, михраб мечети был обогащен роскошным резным обрамлением, близким к орнаментике входа. Конха — сферическое перекрытие ниши михраба — тоже отделана «сталактитами». И все это, под стать коврам, сияло из глубины разноцветными красками. Подлинная полихромия (многоцветная роспись) михраба не сохранилась — ее перекрыли, как и в Джума-Джами, неоднократные малярные поновления. Реставраторам предстоит открыть и восстановить первоначальную художественную роспись...»
Важные даты
1223 г. — первое вторжение монголо-татар в Таврику.
Середина XIII в. — образование Крымского юрта (улуса) в составе Золотой Орды.
Вторая половина 30-х годов XIII в. Крым в составе Золотой Орды. Первая четверть XV в.
Словарь
Хоросан — строительный раствор, смесь гашеной извести, просеянного песка и мелко измельченной керамики-цемянки.
Кяризы — средневековые системы водоснабжения.
Мечеть — молитвенный храм мусульман.
Медресе — духовное училище мусульман.
Текие — обители дервишей.
Михраб — молитвенная ниша в мечети.
Аюрбе — мавзолей, монументальное погребальное сооружение.
Улус — 1) территория владения хана в Азии и Восточной Европе; 2) уделы потомков Чингисхана.
Юрт — 1) территория, в пределах которой происходила кочевка племен; 2) в русских источниках Юрт означал территорию государств, возникших после распада Золотой Орды.
Ислам — одна из мировых религий, основанная в VII в. пророком Мухаммедом, главный догмат которой вера в единого бога Аллаха.
Курултай — большой съезд у монголо-татар, на котором решались важнейшие вопросы.
Караван-сарай — постоялый и торговый двор.
Дервиши — мусульманские монахи; дервиши делятся на странствующих и живущих в обителях под началом шейха-настоятеля.
Г.А. Бабенко, В.П. Дюличев
Фото красивых мест Крыма
