Психология сна
Психологическая наука, ставя своей целью объяснить природу психического, естественным образом апеллирует при этом к той его части, которая является наиболее доступной для изучения, той, которая проявляет себя в разного рода человеческой активности и может быть познана через анализ этой активности, то есть, к психике бодрствования. В то же время, пассивное внешне, но наполненное высоким накалом эмоциональных переживаний, внутренней активностью и деятельностью, состояние сна со сновидениями до сих пор изучается не просто недостаточно, но и крайне фрагментарно и внесистемно, по большей части с помощью физиологических методов и с опорой на физиологическую же парадигму.
Целостность человеческой природы диктует и целостность психики, поэтому попытки описать природу психического, опираясь лишь на исследования бодрствования, должны рассматриваться как недостаточные, не способные привести к построению адекватной, целостной модели психического. В этом отношении, постановка задачи создания психологии сна и сновидения, которая призвана стать составной частью общей психологии, должна рассматриваться как весьма актуальная как с общетеоретической, так и с практической точки зрения.
Гипотеза. Сновидения могут рассматриваться как психический феномен, при этом психология сновидений имеет столь существенные отличия от психологии бодрствования, что позволяет говорить о психологии сновидений как самостоятельной области психологической науки.
При разработке основ психологии сновидений представляется целесообразным опираться на традиционный в отечественной психологии структурно-функциональный подход к описанию психических процессов, включающий в себя такие базовые понятия, как потребности, отражение, восприятие, память, эмоции, мышление и речь.
Сновидение как результат и отражение потребностей субъекта. В основе любой деятельности субъекта лежит потребность, которая в своих первичных биологических формах представляет собой состояние организма, выражающее его объективную нужду в дополнении, лежащем вне субъекта.
Само по себе состояние сна диктуется физиологической в нем потребностью, поскольку способность видеть сны характерна как для человека, так и для животных, однако, эта потребность еще не объясняет появления сновидений. Состояние человека во время сна связано, прежде всего, с сенсорной депривацией, что является мощным стимулом к поиску способов ее компенсации. Ночная депривация обусловлена как обстановкой, которая сопутствует сну (отсутствие сильных раздражителей, относительная изоляция от внешнего мира), так и внутренней изоляцией от внешнего мира -отключением сенсорных систем от восприятия внешних воздействий. В этой ситуации сновидение может рассматриваться как способ борьбы с сенсорной и эмоциональной депривацией, оно выполняет роль источника впечатлений, заполняя вынужденный ночной вакуум ощущений и эмоций. Эта идея подтверждается опытами по сенсорной депривации Джона Лили, показавшими, что человек не выносит сенсорного вакуума и начинает заполнять его собственной продукцией в виде галлюцинаций и ложных ощущений. Аналогичные данные приводятся и в работе чешских исследователей Лангмейера И., Матейчека З., при этом отмечается негативный характер сенсорной и эмоциональной депривации для последующего развития ребенка.
Таким образом, в качестве основной потребности в возникновении сновидений выступает информационная потребность, тесно связанная с получением сенсорных и эмоциональных переживаний и новых впечатлений. Существование в пространстве сновидений открывает возможности к удовлетворению и других потребностей как биологического, так и психологического и духовного характера.
Имеется целый ряд наблюдений и экспериментальных данных, указывающих на то, что в сновидениях проявляются разного рода соматические и психические раздражители. Наиболее общей особенностью такого проявления является та, что все они во сне представляются разного рода сценами, причем происходящее в них всегда относится к внешним по отношению к субъекту обстоятельствам.
Таким образом, наиболее общей чертой сновидения следует признать его предметность, то есть, в сновидении разного рода внутренние раздражители конкретизируются и становятся предметными. В бодрствовании наиболее ярким примером опредмечивания является речь. Именно с помощью речи человек делает осязаемыми свои внутренние содержания. Однако сама по себе потребность в опредмечивании бессмысленна, необходимость в ней возникает в связи с другими потребностями, в частности, потребностями создания условий для ориентировочной реакции и контроля в связи с различными внутренними процессами. Субъект, не имея возможности адекватно реагировать на внутренние раздражители, во сне превращает их во внешние обстоятельства, и таким образом создается иллюзия контроля и управления ими. В то же время, имеется ряд физиологических данных, говорящих о том, что таким образом осуществляется и реальная регуляторная функция через подключение коры к процессам регуляции внутренних органов. Здесь можно говорить о том, что таким образом осуществляется саморегуляция организма как на соматическом, так и на психическом уровнях. Селективность в отношении внешних раздражителей чаще всего выражается в том, что они включаются в сюжет сновидения, если могут быть связаны с пригодным для сюжета представлением и, соответственно, стать составной частью сюжета. Таким образом, можно рассматривать сюжет сновидения как своеобразный фильтр таких раздражителей.
Другие потребности также представлены в сновидении. Так, потребность в активности реализуется в динамическом характере участия сновидца в собственном сновидении, потребность в общении осуществляется в контактах с персонажами сновидения. Сам сюжет сновидения и его персонажи полностью определяются структурой
потребностей субъекта, персонажи сновидений представляют собой объекты его потребностей, которые определяются множеством хранящихся в его памяти представлений.
Эмоции в сновидениях. Одним из центральных свойств эмоции является ее связь с идеаторностью и способностью регулировать деятельность. Идеаторность эмоции теснейшим образом связана с происходящим в сновидении, и в этом смысле сновидение может рассматриваться как совокупность опредмеченных, визуализированных идеаторных актов, сопровождающихся эмоциями. Сложный и малопонятный характер сновидений во многом связан с их эмоциональным фоном, который часто не соответствует привычным эмоциональным реакциям бодрствования. Эта особенность объясняется тем, что в состоянии сна субъект сталкивается не с одним видом целенаправленной деятельности, а с целым спектром таких видов, при этом, поскольку во сне исчезают «метки времени», относящиеся к воспоминаниям, и вполне возможно появление давно забытых лиц и событий вместе с произошедшими накануне, то такое смешение различных видов деятельности порождает и соответствующее смещение и перемешивание различных эмоций. Еще более усложняет картину сновидения коммуникативное свойство эмоций, их способность обобщаться, что приводит к тому, что эмоциональный опыт человека переходит границы личностных переживаний субъекта и может включать в себя переживания других людей как в непосредственной форме контакта с ними, так и опосредовано, например, через произведения художественного творчества. Во сне соотнесение с собственным или чужим опытом также исчезает, и сновидение может наполняться событиями и эмоциями, воспринимаемыми как собственное переживание, однако, относящимися к опыту других людей, то есть, наблюдается смешение своего и чужого эмоционального опыта. Возможно, известное различие между эмоциями, как переживаниями «во мне» и аффектами, как переживаниями «я», отражается и в сюжетах сновидений в виде различного характера происходящего с самим сновидцем. В одном случае это может относиться к нему самому, например, к его телу, в другом - к его переживаниям и эмоциональным состояниям или поступкам.
Ощущения и восприятие в сновидении. Отдельного рассмотрения заслуживает вопрос о соотнесения сновидения и такой основополагающей функции психики, как отражение. Способность отражать объективную реальность, в первую очередь, связана со способностью к восприятию, однако, несомненно, не может быть сведена к последней. Отражение подразумевает не только простое восприятие окружающего мира, но и построение его внутренней модели, элементы которой определенным образом соотносятся с породившими их элементами объективной реальности, а связи между элементами соответствуют таковым в объективном мире. В состоянии сна со сновидениями субъект утрачивает способность к адекватному восприятию действительности и переходит к восприятию представлений о ней, которые тесно связаны с функцией памяти. Сигналы от внешних и внутренних раздражителей - ощущения, не могут быть восприняты непосредственно, а лишь в связи с теми или иными актуальными в сновидении представлениями. То есть, можно говорить о том, что само состояние сновидения включает в себя внешние и внутренние ощущения в содержание постольку, поскольку они могут отвечать требованиям сюжета сновидения, что подчеркивает деятельностный характер перцепции, сохраняющийся и во сне (субъект взаимодействует в сюжете с представлением, связанным с тем или иным ощущением). Отсюда следует, и это соответствует наблюдениям, что ощущения, вызванные одним и тем же элементом реальности, могут быть представлены в сновидении совершенно разными образами (в частности, известные примеры реакции на звон будильника в трех сновидениях Гильденбрадта связаны с церковным колоколом, звоном бьющейся посуды и звоном колокольчиков лошадей в повозке). Отсюда следует также, что восприятие внешней по отношению к сновидению реальности возможно лишь опосредованно представлениями, которыми может оперировать сновидение. Известно, что далеко не все раздражители могут получить представительство в сновидении. Это может объясняться отсутствием в настоящее время актуализированных представлений для них. То есть, можно предположить, что характер селекции определяется второй гипотезой об отборе полезной информации в ощущениях, согласно которой, субъект реагирует лишь на те стимулы, которые непосредственно связаны с текущими потребностями организма. А поскольку пространство во сне значительно отличается от такового в бодрствовании, то, соответственно, меняется и характер «фильтра» стимулов.
Память в сновидении. Имеющиеся данные позволяют выдвинуть следующие положения, касающиеся соотнесенности феномена памяти и сновидения. Прежде всего, необходимо отметить, что сновидение полностью определяется памятью субъекта, поскольку спящий находится в состоянии выхода из реальности бодрствования и имеет дело лишь с собственными представлениями. Кроме этого, исчезает пороговый характер обращения к ее элементам, то есть, давние и забытые элементы, так же как и малозначимые, появляются наравне с актуальными и значимыми, так что в сновидении имеет место представленность всех уровней памяти, начиная от оперативной и заканчивая генетической. Создается впечатление, что во сне субъект получает доступ ко всему массиву памяти. Однако в памяти актуализируются не любые ее элементы, а лишь те, которые могут быть ассоциированы с текущей ситуацией, определяемой структурой конкретного субъекта.
Мышление в сновидении. Особенности мышления во сне во многом напоминают мышление архаического человека, с его высокой эффективность, нелогичностью, символичностью и наглядно-образным характером, а также полисемантичностью. Здесь можно говорить о том этапе психической деятельности, на котором мышление и воображения еще не разделены. С этой точки зрения, сновидения нужно соотнести с процессами пассивного воображения, связанного в большой мере с потребностями субъекта. Процесс воображения запускается проблемной ситуацией. Для сновидения такой ситуацией становится появление новых ощущений и психических процессов, находившихся в до пороговом состоянии в бодрствовании, а также актуализация потребности в новых впечатлениях и опредмечивании процессов.
В целом, можно сказать, что сновидческое мышление, в отличие от бодрствования, не преследует цели обобщения и выделения сущности предмета, а представляет собой скорее совокупность ассоциативных процессов.
С. В. Абакумов
