Экскурсии по Адыгее от 1,5 до 4 часов ежедневно

Там, на Кавказе, много доброжелательных людей, свежий горный воздух, бурные реки, глубокие каньоны, красивые ущелья… Целыми днями мы гуляли… Каждый раз, возвращаясь в Москву, я понимаю, что как-то не так мы живём. Слишком много слов, суеты, скандалов, нервотрёпки и очень мало внимания друг к другу. Хотя, думаю, не стоит об этом. В зимний вечер лучше читать про лето. Тем более, что наша поездка вновь оказалась незабываемой. В отпуск вырывались, как обычно, с трудом.

Похоже, если темп жизни и количество обязанностей будут и дальше увеличиваться с такой же скоростью, то слова «отдых, отпуск» скоро совсем выйдут из употребления. Выкроить какие-то две недели из плотного графика каждого и совместить их для поездки оказалось очень сложно. Вспомнилась сценка из какой-то юморины. Парень и девушка встретились в кафе во время обеда, выбирают день для свадьбы. «Нет, в этот день я не могу, у меня конференция». – «А я в этот не могу, у меня совещание. А 25-го я тоже не могу, важный визит…» Так и не смогли договориться. Решили созвониться через полгода.

Осознание, что поездка всё-таки состоится, пришло только 9 августа в поезде Москва – Владикавказ. Рюкзаки были разложены по полкам, чай заварен, мои любимые японские кроссворды и раскраски для ребёнка выложены на стол. Идиллия приближалась… Но вместо этого разразился жуткий скандал. К сожалению, даже на отдыхе забыть о своей профессиональной принадлежности у СМ не получается. Только мы отъехали от Москвы, как выяснилось, что в вагоне нашего фирменного поезда не работают оба биотуалета. «Пассажиры сломали», – объявила проводница Наталья Гурьевна.

Зная о живучести, терпеливости и изобретательности наших граждан, принимать срочные меры к починке туалетов по российской традиции, разумеется, сразу никто не стал. Пришлось атаковывать соседние вагоны. Для нас поездка при таких условиях могла кончиться печально: 5-летнего Мишу приходилось водить в туалет через два прокуренных тамбура, что могло спровоцировать приступ бронхиальной астмы. Слава Богу, всё обошлось. Туалет (один!) починили лишь к вечеру следующего дня в Ростове-на-Дону. И то только после того, как группа пассажиров под предводительством СМ вызвала бригадира поезда и стала составлять акт о нарушениях. Бригадир подписывать акт отказалась.

Но действия скандального журналиста расшевелили сотрудников РЖД. Проводница тут же начала проводить в вагоне первую за всю поездку уборку, в туалет по очереди стали за ходить какие-то рабочие. Выходили они расстроенные, качали головами, наверное, проклиная про себя «разжиревших туристов, которым, видите ли, комфорта захотелось», но туалет всё же починили. (После возвращения в Москву мы подали в суд иск к Федеральной пассажирской компании. Сейчас рассмотрение дела отложено для допроса свидетелей, живущих в других городах. – Прим. СМ.) Ранним утром 11 августа, уставшие от отечественного сервиса, приехали во Владикавказ.

Встретил нас наш знакомый Руслан Дзодзиев, сотрудник республиканского Комитета по туризму и курортному делу. По традиции заехали на рынок, набили рюкзак овощами и фруктами (хотя цены на них мало отличались от московских), а затем Руслан повёз нас в Цейское ущелье. К обеду приехали в «Цей». Так и хочется написать: «Лагерь жил своей жизнью». Казалось бы, традиционный штамп. Но как только оказываешься на территории какой-нибудь альпбазы, понимаешь, что это действительно так. Вроде бы и похожи все они друг на друга, но есть в каждой что-то своё, неуловимо отличающее именно эту базу от всех остальных. Как в мультике, «чемто Вы неуловимо на крокодила похожи».

В «Цее» чувствуется «дух туризма советского времени», хотя самодеятельных туристов, на мой взгляд, становится всё меньше и меньше. Так, путешествуя этим летом по Северной Осетии, СМ так и не встретил ни одного знакомого «старого» туриста. Вот и в «Цее» – одном из старейших альплагерей страны – в наш приезд были, в основном, обычные отдыхающие и молодые спортсмены. Однако «Цей» продолжает развиваться. И условия там замечательные, для самых разных категорий путешественников. Пишу это, не кривя душой. Комфортность условий проверена лично.

Можно жить в палатке, можно в корпусе с удобствами на этаже или в самом номе ре. Мы, например, жили в уютном месте, напоминающем мансарду, на 2-м этаже домика возле «зоопарка» (вольера с козами, курами, кроликами, нутриями). У нас было всё, что нужно для жизни: туалет, душ, электрочайник, телевизор, кровати, столик, кресла и даже обогреватель на случай холодов, был и выход в Интернет, но в наш приезд доступа туда не было. Особенно меня восхищали наклонные потолки. При бурной фантазии можно было представить, что мы живём где-нибудь под крышами Парижа. Порадовало и питание. Кормить стали гораздо лучше, чем два года назад: обильнее и вкуснее. Впрочем, в лагере мы не сидели ни дня.

Режим обычно был такой: утром мы уходили куда-нибудь на прогулку, возвращались к обеду или к вечеру. Ребёнок сразу бежал к вольеру с животными, усиленно рекламируя им какую-то малосъедобную траву. СМ коротал вечера в беседах с Георгием Германовичем о ситуации в стране и туризме. Меня же, как истинную женщину, общеполитические проблемы волновали мало, и я безуспешно пыталась приобщить членов семьи к игре в бадминтон. Но играть со мной никто не хотел, и ракетки так и простояли две недели без дела. В первый же день после обеда мы для акклиматизации отправились неподалёку к склону, под которым проходит канатная дорога, посмотреть, нет ли ягод.

Прошли немного вверх по склону, пообдирали руки о сухие ветви деревьев, пообжигались крапивой, тропинки не обнаружили, ягод не нашли, и счастливые вернулись на базу. На следующий день, наспех позавтракав, отправились вниз по дороге к турбазе «Осетия», рядом с которой находится 2-ступенчатый водопад – одна из достопримечательностей Цейского ущелья. Это и неудивительно: по лесной тропе подойти туда несложно, место очень красивое, журчание воды успокаивает. А под водопадом есть небольшая запруда: можно сесть на тёплый камень, опустить ноги в воду и подумать, что жизнь не так уж грустна и тяжела.

И всё было бы хорошо, если бы СМ не решил, что в этом году нам обязательно надо подняться к верхней ступени водопада. А поскольку ведущую наверх тропу мы не заметили, то решили штурмовать большой камень, через который можно было как раз наверху и оказаться. Два года назад старший сын СМ Фёдор забрался на него в одно касание. Но для меня вот тут-то и началось самое страшное. Долгое время идти с тяжёлым рюкзаком по жаре – это, пожалуйста, сколько угодно. Но отрываться от земли, в прыжке хватаясь за какие-то невзрачные выступы, да ещё подтягиваться, не чувствуя опоры – это уж увольте. Оглушив всех своими криками, я в конце концов взгромоздилась на камень.

Следом втянули на него Мишу. Без труда поднялся и мастер спорта. Надо сказать, что столько усилий было потрачено не зря: вид падающей метров 40 воды действительно впечатлял. На обратном пути остановились у запруды, решив помочить ноги. Только помочить – вода-то прохладная. Но недавно приехавший с тёплого моря Миша, не говоря ни слова, разделся догола, залез в ледниковую воду и стал там барахтаться. Мы в шоке переглянулись. Странная любовь нашего сына к купанию в ледниковой воде обнаружилась ещё в 1,5 года, когда мы не могли оттащить его от ручейка на «улыбке Шхельды» в Приэльбрусье.

«Миша, голову не мочи!» – только и успела я сказать. С боем вытащили его на берег, обсушились и отправились на обед в лагерь. Самое интересное, что во время всех путешествий в горах, даже после таких купаний, наше чадо не болело ни разу. Другие дни в «Цее», несмотря на стабильно портившуюся после обеда погоду, были не менее интересными. Так, мы повторили маршруты двухгодичной давности: к Цейскому леднику и к святилищу «Реком». Правда, в прошлый раз мы успели сходить только к мужскому святилищу (минут 20 хода от «Цея»). Ни тогда, ни сейчас я, по примеру местных жительниц, к мужскому святилищу подходить не стала.

Зачем, раз легенды это запрещают? Ниже по тропе расположены девичье и женское святилища. Они гораздо скромнее и меньше. Возле каждого есть дерево с тряпочками. По преданию, если загадаешь желание, помолишься богам о его исполнении, повяжешь тряпочку на дерево – желание обязательно сбудется. Так это или нет, я не проверяла. Но осетинских женщин у входа в женское святилище мы видели. Тропа от святилищ выходит к автодороге, по которой ещё около получаса идти вверх до «Цея». Погода к этому времени совсем испортилась, начался ливень, и по законам физики мы должны были промокнуть насквозь.

Но отзывчивые местные жители уже не в первый раз помогли: остановилась машина, и вновь нас совершенно бесплатно довезли до альплагеря. Следующей прогулке к Цейскому леднику я очень обрадовалась. Тропа там интересная: сначала идём через лес, переходим несколько ручейков, потом долго прыгаем и лазаем по большим камням (моё любимое занятие, особенно интересно с ребёнком за спиной) и только потом выходим к леднику. Чтобы подойти под него, нужно двигаться ещё около получаса по каменистой морене. Но поскольку мы собирались к обеду вернуться, то дальше не пошли.

Следует помнить, что вблизи Цейского ледника, на его конечной морене, поросшей лесом, всюду поджидают опасности: растущие между камней кусты малины. Причём их там объедать некому. Отдыхающие сюда, как правило, не доходят, а спортсмены, торопясь на восхождения, на заросли малины, видимо, просто не обращают внимания. Вот и на этот раз, едва расположившись на привал, мы пострадали от малиновой опасности. Кустов малины было столько! Съесть всё это могла бы в лучшем случае только рота солдат, и то лишь за целый день. Естественно, городского ребёнка, видевшего малину только на картинках и на рынках в миниатюрных стаканчиках, оттащить от её зарослей было нереально.

Ни «кнут», ни «пряник» не помогали. «Я буду жить здесь, пока все ягоды не съем!» – почти плакал Миша. Мы рисковали остаться без обеда и продолжить обратный путь по скользким камням под дождём. Уж не помню как, но где-то через час ребёнка от малины всё-таки оторвали. Чтобы успеть на обед в лагерь, пришлось разделиться. СМ быстрым шагом пошёл вперёд. Мы с Мишей поплелись следом. И здесь не обошлось без приключений. Обладая географическим кретинизмом в последней стадии, я умудрилась заблудиться. Самой же запоминающейся была, конечно, прогулка к ретранслятору, который находится на гребне одного из боковых отрогов на высоте около 3000 м.

Километрах в 10 ниже «Цея» от асфальтированной трассы ответвляется и круто уходит вверх змейкой грунтовая дорога к селу Верхний Цей, когда-то густонаселённому, сейчас же там осталось не больше десятка жилых домов. (Правда, выше него активно строятся новые дачные домики.) Проходим через село. Поражают открывающиеся просторы. Так и представляется кадр из фильма: бежит человек, раскинув руки, кричит что-нибудь, а впереди на десятки километров никого нет, только лес и горы. Затем дорога входит в сказочный лес, где море малины, земляники и чабреца, а грибы, никому не нужные грибы, растут в своё удовольствие и умирают собственной смертью, так и не попав на сковородку.

В какой-то момент мне стало страшно, вспомнились кадры из боевиков, и я представила, что это место очень удобно для дислокации лагеря террористов. Но СМ меня разуверил, сказав, что сверху такой лагерь давно был бы замечен. Долго-долго, целых 5 часов, шли мы по жёлтой дороге, как Элли в Изумрудный город. Дорога была обманчива: казалось, ещё один взлёт – и мы у цели, но за перегибом открывались новые горизонты, и вновь мы шли до следующего перегиба. Наш 5-летний ребёнок совершил первое в своей жизни спортивное достижение: прошёл все 10,5 км до ретранслятора (с набором высоты более 1 км!) сам, своими ногами, собирая ягодки по пути.

Когда мы были уже у самого гребня, погода, в соответствии с законами жанра, начала портиться, стал накрапывать дождик. Потом поднялся сильный ветер, всё заволокло туманом, начался ливень. Хорошо, что мы предусмотрительно взяли плащи. Но спускаться назад в таких условиях сил уже не осталось. «Хоть бы там кто-нибудь был, – надеялись мы, – попросились бы переночевать». Одолев последний перегиб, около домика увидели людей и услышали собачий лай. На счастье, нам вновь повезло: у вышки были люди. Сначала они никак не могли поверить, что мы сами сюда дошли. Потом говорят: «Вовремя пришли, как раз к обеду».

Как выяснилось, к начальнику ретранслятора приехали гости, которые сегодня вечером должны были уезжать во Владикавказ. Нас накормили вкуснейшими шашлыками и какимто чудным сладким осетинским пивом. В очередной раз поразило осетинское радушие и гостеприимство. «Гость, странник – посланник Божий», – так говорят в Осетии. Никак не могу отвыкнуть удивляться нормальным человеческим качествам – тому, что удивлять вообще-то не должно… (Кстати, из «Цея» к ретранслятору проводятся экскурсии на лошадях и внедорожниках.)

А потом мы все вместе (8 человек!) спустились на «уазике» по крутой горной дороге к автотрассе. Такая поездка! Ощущения не для слабонервных. Особенно, когда водитель мастерски останавливался в нескольких сантиметрах от обрыва и давал задний ход, чтобы развернуться. Что там американские горки! Этот аттракцион был покруче! А затем эти добрые люди довезли нас до «Цея», хотя должны были ехать совсем в другую сторону. Уезжать отсюда не хотелось. Всё тут было замечательное: и люди, и природа, и условия проживания. Но впереди нас ждали другие ущелья…