Траверс Северной и Южной Ушбы

Лето застало Е. Абалакова на Кавказе. В течение 25 дней (с 21 июня по 15 июля) он руководил школой инструкторов в Адыл-Су, а затем вместе с альпинистом Е. Васильевым и группой товарищей совершил первый советский траверс вершин Северной и Южной Ужбы. Поход через двурогую Ужбу, начатый с ледника Шхельды, они закончили спуском на Гульский ледник. Путевой дневник Абалакова повествует об этом нелегком тра­версе.

16 июля. Вышли в 12 часов. Рюкзаки — на двух иша­ках. Завершает караван погонщик. До мостика через Адыл-су знакомая дорога. Подъем чудесным лесом по левому берегу Адыл-су, а затем Шхельды. По склонам масса спелой земляники. По пути успели попастись на ней. В коше напились айрана. Кругом сосны. Кончаются они лишь у самого ледника. Ишади прошли по морене немного дальше первого снеж­ника, после чего мы их отпустили, расплатились с погон­щиком и перегрузили рюкзаки на себя. Они показались тяжеловаты, хотя каждый весил не более 18 кг. Прыгаем по большим камням левобережной морены. Погода портится. Облака (цирусы) оправдали себя. Я и Женя Васильев спим в приюте Гельфенбейна и под­шучиваем над остальными, устроившимися на открытом воздухе. Ночью гроза.

17 июля. Погода скверная. В семь часов решили идти дальше. Длинный путь по моренам и снежникам ледники. Резкие порывы ветра и дождь. Устроили комфортабельный лагерь под камнем. Реши­ли заночевать и завтра с рассветом двинуться на плато и Северную вершину Ужбы. Вскипятили чай на примусе. С бензином горит хорошо.

18 июля. До самого вечера крутили облака. Вышли в три часа ночи. Связались веревкой двойным репшнуром. Вершины едва начали светлеть, когда мы приступили к подъему на Шхельдинский ледопад. Ледопад в этом году очень изменился: сераков и трещин мало, пройти будет легко. Лавируем меж трещин и без труда поднимаемся вверх. Над нами стена Шхельды. Вершину уже рассветили лучи солнца. Вдали белый пологий массив Эльбруса. В верхней части ледника путь совсем прост. Идем по его середине. Последнюю широкую трещину обходим слева.

На плато остановились близ новой широкой трещины. Наш фотолюбитель ушел к трещине для съемки и оттуда увидел, что все мы, оказывается, стоим на довольно тон­ком сложном мосту. Пришлось поскорее убираться. Северо-восточная стена Ужбы грозна и эффектна. Достали из широкой трещины воды. Долго кипятили чай. Примус так и не загорелся, пришлось кипятить на мете. Двинулись к Северной вершине. Сброс, которой обыч­но труднопроходим, прошли без труда слева. 

Снег стал размякать. Я пошел первым. Снежный угол до скал решили страверсировать к нижнему краю бергшрунда. Но уже в первой половине пути заметил, что сверху и вправо от меня верхняя ледяная пленка разорва­лась, образовав трещину. В любую минуту можно было ждать лавину. Пришлось изменить направление и пройти выше к бергшрунду. В его верхний край я вбил крюк. Дальше пошли уже спокойнее. При выходе на скалы вырубил несколько ступеней. Скалы оказались не очень круты, но очень сыпучи. Про­двигались попеременно и очень аккуратно. Несмотря на это, к большому неудовольствию стоящих ниже, частенько из-под ног летели камни.

На крутой стенке я взялся за уступ и в тот же момент почувствовал, что камень идет на меня. Секунды едино­борства, напряжения воли и сил... Удалось поставить ка­мень на место и очень аккуратно обойти предательский участок. На кошках пошли по снежному гребню. Торю следы в талом снегу. На более крутом склоне (45°) лед. Идем на крюковом охранении. Быстро устают ноги. Я не рассчитал и крючьев до верха не хватило. Пришлось охра­нять из вырубленных ступеней.

К пяти часам вышли на вершинный гребень. В верх­ней части на ледяном основании талый снег держится очень непрочно. Гребень оказался настолько оснежен и с массой самых зверских карнизов, что при таком состоянии снега идти по ним было бы просто легкомыслием. Решили встать на ночлег. Вырыли под гребнем две пещеры. Ночь провели непло­хо. Было почти тепло.

19 июля. Утром встали не рано. Ясно и холодно. Пока топили воду, да собирались, времени прошло много. Вышли в семь часов. Карнизы при ближайшем рассмотрении оказались не так страшны. Однако проходили их осторожно, поперемен­но охраняя через ледоруб; за весь переход забили лишь один крюк. Вершинный карниз обошли и устроились на скалах. На Северной вершине Ужбы пробыли с 11 до 12 часов. Сделали зарисовки, снимки. Пошли на спуск по южному гребню. Гребень не труден. Наибольшее время занял переход с гребня к седловине (спустились дюльфером*). 

На спуск от вершины затра­тили два часа. Траверсировать гребень седловины не решились: снег сильно подтаял. Обнаружили обильные источники. После продолжи­тельных поисков нашли хорошую площадку. Работы по устройству бивака хватило часа на три. Любовались прекрасной картиной вечерних облаков. Спали укрывшись палаткой Здарокого и, признаться, не мучались от жары.

20 июля. В семь часов вышли на снежный гребень седловины. Холодный ветер. Путь по острому гребню с карнизами в обе стороны занял час и не произвел на нас большого впечатления. Выход на скалы северной стены Южной вершины ока­зался необледенелым и простым. Хорошее лазание с крю­ковым охранением. На середине подъема, наконец, встретилась стенка, которую трудно было взять с рюкзаками. Полез один на нас. Уверенно взял первую часть стенки, но на второй застрял. Лишь после того, как вбил дополнительный крюк для ноги и перекинул веревку за выступ, поднялся наверх.

Затем подняли рюкзаки и с верхним охранением полез Женя. Примерно на половине пути он неожиданно сделал маятник и едва не сорвал других. Я лоз последним. Выбил все крючья и взобрался сам без их помощи. Дальше рюкзаки уже не снимали. Траверсируя вправо, обошли еще одну стену и вскоре вышли к вершинному гребню. Стена отняла пять часов, На вершину Южной Ужбы вышли к двум часам дня. Пробыли там недолго. Написали записку и заложили в тур. Я сделал зарисовки. Сфотографировав близлежащие горы, мы начали спуск. Снежный гребень, полого спускаю­щийся вниз на юг, прошли быстро под резкими порывами ветра. 

Сошли влево на снежник. Наша двойка идет на кошках, и поэтому продвигается скорее. Дойдя до края стены, забили крюки на полную длину и опустили веревку. Первый спустился с прусиком и не зря. Веревку заело и прусик выручил. Последним лез Женя: он имел опыт по вытягиванию веревки. С верхней площадки легко вытянули веревку. Дальнейший порядок спуска почти такой же. На второй наклонной площадке встали на самоохране­нии, и вдруг у нашего фотографа вылетела лейка. Только ее и видели! Потеря крупная.

Третий дюльфер, наиболее длинный, сразу захватил в четвертую стенку. Спуск оказался настолько утомитель­ным, что пришлось отдыхать на промежуточной площадке. Уже в темноте спустились вначале по снегу, а затем по скалам и отсюда, как по радио, переговаривались с под­нявшейся на стену группой Нелли Казаковой. Сделали площадку. Ночевали в палатках Здарского.

21 июля. Ночью сильный и холодный ветер рвал палатки. Утром траверсируем влево по карнизу. Выходим на наклонные плиты, нетрудные, но частично обледенелые и поэтому опасные. Надеваем кошки и идем по жесткому фирну, а затем по наклонным, но не крутым плитам. Рез­кие порывы ветра. На снежнике применили скольжение. Два уступа к Мазерской зазубрине одолели быстро. В кулуар спустились дюльфером и затем с попеременным охранением двинулись вниз по хорошему талому снегу. Жарко. Спускались очень долго. После кулуара — путь по скалам. На скалах нас как следует обсыпало камне­падом. Спустившись в большой кулуар, стали вначале глисси­ровать на ногах с попеременным охранением, а затем чудесно съезжали сидя. Вышли на плоское место. 

Тульский ледник. На морене радостно поздравили друг друга с пер­вым советским траверсом Ужбы. Отдохнули, доели все остатки своих скромных запасов. Ниже перешли на левую сторону ледника и пошли не спеша вниз торной тропинкой. Богатые луга, затем кустарник и, наконец, чудесные сосны кажутся необычай­но прекрасными. В селении Гуль подкрепились мацони, яичками я дви­нулись дальше по красивой долине. К вечеру дошли до селения Мазери. Женя разыскал знакомого свана, встретившего нас весьма радушно. По­кормили нас айраном и яйцами и уложили на сеновале. Спали как убитые.

22 июля. Обгоревшие мордочки дают себя знать. Осо­бенно осунулся и обгорел Женя. Появляются группы туристов. Кто-то узнает, что на­чальник группы, только что спустившейся с траверса Ужбы, — Евгений Абалаков. Раздаются возгласы: «А, это знаменитый восходитель! — Тот самый?!.. Да где же он?» Один из товарищей указывает на меня. Очевидно, вид мой мало героичен, ибо не производит никакого впечатления. В полдень выехали, погрузив рюкзаки на лошадь, на­нятую до южной палатки за репшнур и ботинки Жени (увы, денег у нас уже нет). Чудесный нарзан, а потом не менее чудесный елово-пихтовый лес. По крутой каменистой тропе над ревущей Долрой, наконец, вышли на гарные луга и вскоре подошли к Южному приюту.

23 июля. В пять часов утра вышли из Южного приюта на перевал. Лошадь провезла рюкзаки километра два и в сопровождении брата нашего носильщика-свана повер­нула вниз.

Вот она, двурогая Ужба!

Мы медленно под тяжестью рюкзаков двинулись к пере­валу. С нами пошли два самодеятельных туриста. Один немедленно забрел куда-то вверх, и мы едва вытянули его на верный путь. Утро прохладное и ясное. После первого крутого подъе­ма встретили группу сванов. Как ни лень было нести рюкзаки «по ровной» дороге, но заломленная цена сразу придала бодрости и рюкзаки продолжали путешествие на наших плечах. Вскоре даже обогнали сванов. Я шел первым, решив как можно скорее пройти тоскли­вый Бечойский перевал. Вот и он. Отдохнув, быстро по­шли вниз, временами скатываясь сидя. Опять осыпь, затем трава и, наконец, — Северный приют.

Очень много «планового» народа. Пестро, как на ярмарке. Пришлось выдержать целую атаку вопросов и насказать таких «ужасов» про перевал, что у бедняг делались круглые глаза и весь пыл остывал. Разумеется, потом мы признавались в шутке. Начальник спасательной службы увел нас в соседний кош и накормил чудесными сливками. Через час, пройдя красивый сосновый лес ущелья Юсенги, мы были уже у лагеря «Рот фронт», а немного погодя оказались за столом, богато уставленным яствами. Подкрепившись, двинулись дальше и, делясь впечатле­ниями, незаметно дошли до своего лагеря.

Встреча в лагере бурная. Меня качают. После небольшого отдыха Е. Абалаков и Е. Васильев вновь отправляются в район Шхельдинского ледника и через несколько дней успешно штурмуют главную (Восточную) вершину Шхельды. Возвратившись па базу, они узнают о гибели на Шхельдо альпини­ста К. Ручкина. В третий раз за месяц идет Е. Абалаков на Шхельдинский ледник. По окончании спасательных работ на Шхельде Е. Абалаков участвовал в спасательных работах на Дых-тау и в восхождении на Салынан, Бжегдух и Джан-туган. Публикуемые страницы из его путевого дневника рассказы­вают о восхождении на главную вершину Шхельды.