К скале Шидехт
Не обычно теплая нынче выдалась зима на Западном Кавказе. Казалось бы, засыпавший все пространство легкий пушистый снег, лег на долгих три месяца, но не прошло и трех дней, как он растаял.
И вновь со стороны Черного моря через гряду Кавказского хребта потянулись в Адыгею, насыщенные морской влагой тяжелые свинцовые тучи. Из клубящихся темно-синих облаков на снежный саван, укрывший горы пролился холодный дождь. От пышного, нарядного убранства зимних лесов не осталось и следа. Даже на Лагонаках на высоте 1700 метров остался лишь тонкий слой, захрусталенного ледяной корочкой снега. После дождя снег сошел бурными потоками в реку Белая. Она под тяжестью талого снега, потемнела, вздулась грозными валами и с грохотом понесла свои буйные воды, смывая с крутых берегов валежник.
Погода в начале января в горах не устойчивая. Она меняется от солнечной к пасмурной по несколько раз в день. Что-то уж очень часто наш солнечный край стали посещать холодные дожди. Только один дождь прольется и откроется форточка сквозь серую облачность к бездонной голубизне неба, как тут же набежавшая тучка начинает снова моросить.
В большие новогодние каникулы мы решили с друзьями сходить в горы. Долго выбирали себе маршрут, и нам его подсказала южная панорама гор. Сегодня с утра дождь-чистюля вымыл до синевы небо, отполировал до зеркального блеска асфальт, а его верный спутник горный ветер очистил горизонт от назойливой сиреневой дымки и открыл для нас изумительную зимнюю панораму гор. Слева под снежной шапкой Большого Тхача, резко обозначился выступ высокой скалы. Он как отвесный край огромного стола хорошо виден из Майкопа. Это скала Шидехт. Она расположена в скальном поясе хребта Уна-Коз и ее высота над уровнем моря достигает 1 116м.
Именно эту грандиозную скалу мы решили посетить. Пока собирались в дорогу, откуда ни возьмись, на ясном небе появились легкие перистые облака. Они словно на гигантских крыльях принесли нам свеженькую порцию мимолетного дождя. Свежий ветер наполнил упругой силой сизокрылые паруса облаков и вот уже с легких сиреневых «лодочек», сброшены косые сети мелкой моросящей дождевой пыли. Наши куртки покрылись тонким налетом влаги. Это холодная испарина от свежего дыхания гор.
Мы подготовились к любому капризу природы в нашем путешествии. На легковом автомобиле приехали к Свято-Михайловскому монастырю и, оставив его на конюшне бывшей турбазы «Романтика» вышли к скале Шидехт. Путь наш лежал мимо гипсового карьера, в долину реки Шушук и далее к скале Верблюд. Здесь в годы Великой Отечественной войны отходила с боями из-под Майкопа 40-я Особая мотострелковая бригада под командованием генерал-майора Никиты Федоровича Цепляева. Тяжелые груженные снарядами автомобили тянули за собой пушки и везли раненых солдат. Станина брошенной в долине реки Шушук зенитного орудия напоминает нам о том тяжелом периоде.
Не доходя скалы, Верблюд мы обследовали высокие скалы с небольшими пещерами и гротами. По ряду признаков местность могла использоваться для обитания древнего человека. Здесь имеется холодный родниковый ручей, южные выгревные скалы с удобными для проживания гротами и пещерами. Тем более что в ближайших окрестностях в районе Даховской пещеры и скалы Галкиной (1121,4м) учеными-археологами открыты древние стоянки кроманьонцев.
Но вот и скала Верблюд. Мощный сорокаметровый скальный исполин непреступной крепостью возвышается на отроге хребта. С разных точек он смотрится по-разному: то в виде дракона, то трехгорбого верблюда, то гигантской каменной палицы. От скалы Верблюд к скале Шидехт по узкому каменистому хребтику идет тропинка. На хребтике подобно одиноким сторожевым башням стоят совершенно круглые скалы-останцы, за ними высится двурогая скала так похожая на скалу «Чертовы пальцы».
Поднявшись на плоское каменное плато, мы вышли на семидесятиметровый край скального обрыва. Здесь удобная смотровая площадка, от которой открывается ошеломляющий вид на горную страну. Слева во всей красе от вершины до основания открылась красавица скала Шидехт. Впечатляют ее грандиозные очертания. В центре глубокие долины реки Шушук, Дах и Сахрай. Справа разрыв в скальном поясе замыкают отвесные стены хребта Уна-Коз. Отсюда не хочется уходить. Так бы и сидел целый день на краю бездны и любовался изумительной открывшейся панорамой.
Горная тропинка змеится над глубокой пропастью, по самому краю, петляет меж огромных буков и пушистых с изумрудной зеленью, свисающих со скал, свитых в клубок кустов можжевельника. Внизу среди скальной колоннады как стражи застыли каменные исполины. Каждая каменная колонна это настоящий шедевр природы. Здесь как на подбор собраны самые изящные, самые загадочные скульптуры из природного камня.
Ветер и дождь за миллионы лет выточили в известняковых глыбах огромные гроты, скальные остроконечные гигантские перья, витые каменные столбы. Здесь спрятана от туристов настоящая сокровищница дивного каменного творения. От красоты и необычности резных высоких скал захватывает дух.
Поднявшись на вершину скалы Шидехт, мы были потрясены широтой и глубиной открывшейся великолепной панорамы. Перед нами раскинулись необъятные леса Даховской котловины. Глубоко внизу на дне долинной чаши виднелось небольшое горное селение Усть-Сахрай. Плотная черно-дымная завеса снеговых облаков закрывала белоснежные вершины Джемарука, Тыбги и Чугуша. Только в снежном вихре дымилась вершина Большого Тхача. Трудно себе представить какой силы там гулял ветер, если здесь стоя на краю пропасти, мы с трудом удерживаем равновесие. Большой Тхач, обнаженный со всех сторон широким скальным поясом, этот совершенно ни с чем не сравнимый, вздымающийся к небу скальный гигант, буквально утопал в сполохах снежных флагов.
Затуманенный горизонт, скрывающий высокие горы угрожающе потемнел. Это начал надвигаться на нас черно-синей стеной снеговой фронт. Ветер усилился и поднял с ветвей деревьев сиреневое полотнище диких голубей. Их там много что они на миг затмили пространство и сплошным порхающим сизым полотном полетели вдоль скалы Шидехт в поисках укрытия. Со скалы Шидехт как на ладони виден хутор Веселый, его беленькие хатки как гнезда стрижей прилепились на крутом склоне. Видна дорога идущая в монастырь и скальная лента хребта Уна-Коз. В бирюзовой дали северного горизонта, угадывается светящийся остров города Майкопа.
Из узкой и темной лощины реки Сахрай незаметно подкралось небольшое облачко и зацепилось за выступ скалы. Затем словно на дрожжах начало вспухать белым клубящимся облаком легкого тумана. Здесь на вершине скалы невозможно стоять. Ветер и острый колючий холод неприятно обжигает лицо. Из долины реки Дах тянет зябким сырым туманом. От сильного ветра, выдувающего остаток тепла из окоченевшего тела, прячемся в лесу. Под ногами шуршит порыжевший ковер из опавших листьев. То тут, то там горят яркими сиреневыми звездочками проклюнувшиеся в январе первые цветы цикламенов.
Но короток зимний день. К вечеру становится нестерпимо зябко. Неприятный холодок проникает в рукава куртки и морозит окоченевшие руки. С низкого неба все ниже и ниже спускаются тяжелые нависающие тучи. Заползая в узкие ущелья, они густеют и превращаются в сырой и плотный туман. Как холодные и влажные щупальца неведомого существа, косматые пряди тумана ложатся на землю и, извиваясь, ползут, плотно обнимая скалы.
Ставим палатку. Разжигаем костер. Пламя костра, предчувствуя надвигающуюся непогоду неспокойно. Оно лихорадочно рвется из стороны в сторону и никак к нему не подступиться. То пахнет на нас огненным жаром, опалит усы и брови, то бросит сноп жгучих искр на одежду, то прямо в глаз плеснет едким жгучим дымом. У такого костра не согреешься, только досыта нахлебаешься горького дыма. Делать нечего надо укладываться спать в палатку.
Прорываясь сквозь расщелины скал ночной ветер, затянул свою завывающую песню. Зашумели тревожно кронами деревья, загрохотали пулеметным треском осыпающихся сухих сучьев, заухали взрывным эхом падающие сухостойные великаны. От разбушевавшегося ветра, все в лесу пропиталось холодом. Кажется и от луны, показавшейся в разрывах облачности, веет серебряным холодом, как от распахнутого холодильника, а от звезд ледяными, покалывающими лицо лучиками.
Ночью по тенту палатки зашелестели крупные кристаллики сухого крупчатого снега. Это темно-свинцовые тучи, принесенные ветром, начали щедро осыпать горы пушистым снегом. Поеживаясь от холода, расстегнули полог палатки и выглянули из своего походного жилища. Вокруг нас вьюжит снегопад. Быстрый ветер, подхватывая снежинки на лету, превращает их в свирепую метель, секущую лицо и руки. Мглистое утро нас встретило тишиной и морозной заиндевелой захолодью. Деревья стояли в снегу, словно обсыпанные белыми клочками ваты. Пышный снег легкими пушистыми пышками облепил ветки деревьев. Серые с серебристым отливом скалы казались насквозь промороженными.
Собрав палатку и уложив рюкзаки мы взяли курс на Свято-Михайловский монастырь. В лесу своя жизнь. Разбегаются во все края оставленные на снегу паутинки, цепочки и дорожки обитателей зимнего леса. По первому снегу уже начали вести зверюшки летопись лесной жизни. Вот здесь куда-то спешил заяц, тут лакомилась калиной куница, а вот там под кустиком заготавливала мышь-полевка сухие буковые орешки.
Закончился лес. Мы выходим на обширное полотно Деревянкиной поляны и берем ориентир на Монашеский бугор. Повсюду ослепительно белое покрывало из снега, переходящее в молочную пелену, поднимающегося из долины реки Шушук тумана. В морозном воздухе звонко разносится стук топора. Это за монастырской стеной заготавливают дрова монахи. Угостившись, горячим чаем в блинной монастыря, мы усталые и довольные отдыхом возвращаемся в Майкоп.
Иван Бормотов
Калины красной куст, сквозь шапки снега рдеет
Былинки в инее нахохлившись стоят
Просыпавшись с небесных сит, паря и рея
Крупинки снежные летят.
