Борис Вахнюк
|
Колыбельный вальсок
Уморительно упрямы,
Только силы бы хватило
Что там грусть по райским кущам,
|
Я — просто берег Не открываю вам Америк,
Я просто берег, что мне слава?
Но что за краля, что за краля
Не открываю вам америк,
Я просто берег... Полоска суши...
|
Борис ВАХНЮК:
Ударение в первом слове заголовка, дорогой читатель, ставь сам. Хоть на первом слоге, хоть на втором — не ошибёшься. Почему из доброй полутысячи песен я выбрал именно эти две? Ну, во-первых, как-то неловко предлагать в родную туристскую газету «старьё моё», которое раскручивалось сорок и больше лет — «Глаза то лукаво блестят...», «Зеленоватые слегка», «Мы, честь по чести говоря...». Хотелось напомнить, что автор не только жив, но всё ещё с удовольствием работает. Любопытная справка.
Где-то на стыке 60—70-х годов прошлого уже столетия славная наша Ада Якушева, принятая в штат гремевшей тогда радиостанции «Юность», разработала проект регулярной передачи об авторской песне (АП). Поначалу дело двигалось решительно и уверенно, как лыжник, «попавший в мазь». Сергей Никитин даже придумал, наиграл на гитаре и насвистел оригинальную, очаровательную музыкальную заставку. Но на самых подступах к эфиру передачу зарубили: «Комсомольская радиостанция — и гитарные короли подворотен? Недопустимо. И потом — название... вольницы захотелось?!»
Кстати, называться передача, если память не подводит, должна была именно так: «Вольный ветер». Слава Богу, никитинская заставка не пропала. Виктор Берковский дописал к ней вторую часть, Юрий Визбор написал слова — получилась замечательная, даже в чём-то символическая песня: «Не верь разлукам, старина!..» Вернёмся к двум песням, которые я выбрал для этой странички. «Колыбельный вальсок» получился у меня уж слишком личным, семейным, и выносить его на публику я поначалу стеснялся. А тут позвали с концертами в Израиль. Там я и отметил День Победы.
Оказалось, Датой этот день был не только для меня, выжившего мамиными молитвами в оккупированном Путивле. Представьте: тяжело шагает по улице Иерусалима немолодой человек в прикрывающей лысину традиционной еврейской тюбетеечке («кипе») и в парадном мундире полковника Советской Армии, при погонах, со всем заслуженным иконостасом во всю грудь — от орденов и медалей до юбилейных значков! И израильтяне, большие и малые, почтительно расступаются, непритворно кланяются — в лицо и вслед. В знак благодарности тем, кто, победив фашизм, положил конец поголовному истреблению евреев — по крайней мере, так мне растолковали эту уличную сцену местные ребята, всё ещё говорящие по-русски без акцента.
В те дни и состоялся очередной израильский фестиваль АП. На берегу озера Кинерет (чистенького, как наш Байкал, хоть и размеры не те), меж нечастых странных деревьев — лагерь фестиваля. У каждой палатки по «Тойоте», «Хонде» или «Вольво». И никаких тебе костров, потому что ветку обломать у них — государственное преступление, а в багажнике много дров не привезёшь. Но остальное — как в России: обилие гитар и знакомых по прежней жизни лиц, масса охов, объятий и расспросов, и главное — сколоченная по торжественному случаю сцена гитара с хорошей озвучкой и благодарно слушающая толпа.
Мог ли я, учитывая всё перечисленное, не рискнуть впервые спеть там на людях свой сырой ещё «Колыбельный вальсок»? И мог ли быть не услышанным?! У «Берега» история другая. Эта песня, по сути, дитя «Жигулёвской кругосветки», о которой, конечно, надо бы затеять отдельный разговор на страничках «ВВ». С одной стороны, не такие уж поражающие воображение масштабы: всего 220 км сплава по Самарской луке Волги, в обход Жигулей. Но, с другой стороны, дедушка Ленин прошёл некогда этот маршрут — не на туристский разряд, а просто для удовольствия и для решения по пути разных революционных проблем. Горький ходил этим путём.
Разин Степан шерстил здесь купцов и ронял за борт струга песенную персидскую княжну. Репин в селе Ширяево — оно тоже пункт «кругосветки» — зарисовал неподдельную натуру для своих «Бурлаков на Волге». В конце концов, славный фестиваль АП имени Валерия Грушина — тоже горошинка, нанизанная на волжскую петлю «кругосветки». Лично у меня «кругосветок» было с десяток. Ничего, казалось бы, сложного — «единичка» по официальной туристской квалификации. Но кто из вас, читатели, одолел мёртвую зыбь на Куйбышевском море, когда тугие желваки волн высотой в три метра, не передвигаясь ни вперед, ни назад, то сажают байдарку на нос и корму, то подпирают, ломая пополам ровно посередине?!
С напарницей Линой, походной врачихой, мы, не сговариваясь, налегли на вёсла так, что утлое судёнышко наше, убежав от разъярённой стихии, шипя, въехало на прибрежный песок в заливе Молодецкого кургана на весь корпус. Над курганом, как прикреплённое, крутилось облако — на фоне чистого неба. Говорят, Стенька Разин, уходя отсюда, как оказалось, к плахе, зарыл на макушке Молодецкого заветную свою трубку, чтоб врагам не досталась. Так и курится. Вот и не верь после этого легендам.
Ну, а выросла песенка «Берег» из двух строчек, которые остались после моих попыток сочинить к традиционному «Празднику Нептуна» гимн нашего «кругосветного» яла. Гимн сочинили сообща, другие строчки его остались в размокшем блокноте, петься они должны были на мотив «Раскинулось море широко»: «Ну что ты, байдарка, ко мне пристаёшь? Твой берег за тем поворотом»... Так что пути песни истинно неисповедимы. Очень хочется подольше встречаться. С песнями. С местом их рождения и со средой обитания. С теми, кто подпевает. Потому что всё вместе это и называется: наша с вами жизнь
Справка «ВВ». Вахнюк Борис Савельевич родился 16 октября 1933 г. в маленьком украинском селе Гришки. Отец погиб на финской войне. Во время Великой Отечественной Борис с мамой три года жил в оккупации в Путивле; наблюдал расстрел в Троицком яру трёх тысяч человек. После войны с мамой и отчимом переселился в Донбасс, в село Красная Поляна. Писал стихи, ставил спектакли по произведениям украинских классиков, стал мастером спорта по футболу.
В 1952 г. закончил школу с золотой медалью, поехал в Москву, планируя поступить либо в литературный институт, либо в театральный, либо в институт физкультуры, но опоздал. По результатам собеседования поступил в Московский государственный пединститут на литфак, где уже учились Юрий Визбор, Владимир Красновский, Юрий Ряшенцев, потом туда же поступила Ада Якушева. В институте заведовал отделом оформления многотиражки «Ленинец». Потом два года работал в газете Мосгорисполкома «Трудовая вахта».
Затем — на радиостанции «Юность», откуда только что ушёл Визбор. Потом точно так же пришёл на место Визбора в журнал «Кругозор», написал около 20 песен-репортажей. В 1978 г. ушёл из «Кругозора» и стал, по его собственному выражению, «работать Вахню ком» — писал песни, снимал научно-популярные фильмы, в том числе и о туризме. С 1971 г. — член жюри Грушинского фестиваля. Имеет одного сына 16 лет и четырёх дочерей в возрасте от 5 до 42 лет.
Статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/
