Копи, не копи — всё равно не успеешь потратить
НАМ ХВАТИТ
Нет холода в доме, пока есть вода и заварка,
Пока для гостей ни того, ни другого не жалко!
Копи, не копи — всё равно не успеешь потратить,
Копи, не копи — всё равно не успеешь потратить
Нам хватит.
Отведав вина, не считать на лозе виноградин.
Смотреть на огонь просто так, не чего то там ради.
Подальше от тех, о которых забудем, как звать их.
Нам хватит.
И всё мы поймём, помогая подняться уставшим,
Так что там кроить и делиться на «наших» и «ваших»,
Пускай по счетам нам никто ничего не заплатит,
Нам хватит.
Нам хватит всего, нам всего понемногу досталось,
Ещё бы хоть самую малость, но — лень да усталость...—
О чём промолчим на последнем, на главном закате.
Нам хватит. } 5 раз
ТРАССОВАЯ
Эх, жизнь трассовая — тушёнка, изжога,
Гитара на стенке, тайга за порогом.
Романтики, вот вам совет натощак:
Сидите ка дома на щах и борщах.
Сидите ка дома на щах и борщах.
Напишут стихи круглолицые барды:
Пороги, итоги, герои, награды...
«Ах, Север, ах, клевер!» — воскликнет поэт.
Поэты, на Севере клевера нет!
Поэты, на Севере клевера нет!
Не то, чтобы песни — здесь письма не пишут.
Никто не поймёт до сих пор, чем он дышит!
Здесь есть алименты, болят кулаки,
И сосны не пахнут, а пахнут носки.
И сосны не пахнут, а пахнут носки.
Надавит морозец — где руки, где ноги!
Сварной*, как сосулька, в негнущейся тоге...
Какой ни была бы суровой зима —
Нас греют сберкниг голубые тома!
Нас греют сберкниг голубые тома!
Растают сугробы — по коням, по коням!
В огне не сгорим и в воде не утонем!
Рублём, как мечом, пробиваем пути.
Да здравствует синий мой аккредитив!
Да здравствует синий наш аккредитив!
В больших ресторанах — знакомые лица,
И мать: «Не пора ли, сыночек, жениться?»
Согласен, конечно, но, мама, прости —
Не эту же куклу на трассу везти!
Не эту же куклу на трассу везти!
Пока размышлял, покупать ли машину,
Неделя прошла — не осталось на шины!
Ещё пару дней погулял, пошалил —
Как птицы на юг, улетели рубли.
Как птицы на юг, улетели рубли.
Известное дело, знакомая драма —
Последнюю мелочь сожрёт телеграмма:
«Сижу на мели. Высылайте скорей
Четыреста метров каната. Андрей.
Четыреста метров каната. Андрей».
Иметь, что хотеть — вот монтажника право.
Плати килограмм — и плевать нам на славу!
Труба позовёт, и с карманом пустым
Вернусь чуть опухшим и в дым холостым.
Вернусь чуть опухшим и в дым холостым.
Про нас, про таких, не напишут, не скажут,
Героев найдут всех в мозолях и в саже,
Покажут в кино комсомольцев лихих,
А мы ж — в эпизодах и между строки...
А мы ж — в эпизодах и между строки...
Эх, жизнь трассовая — тушёнка, изжога...
Андрей КОЗЛОВСКИЙ:
— Родился, как и Дед Мороз, в городе Великий Устюг (Вологодская область) 9 июля 1959 г. Вскоре был перевезён в Вологду, где живу и ныне. Сад, школа, двор, дача, пионерия, комсомол... Музыкальную карьеру начал в 1975 г. в клубе Речников Вологодского судоремонтного завода. Играл на танцах и свадьбах в ансамбле под руководством Славы Кобрина, известного в дальнейшем по группам «Рок-сентябрь», «Ультиматулле» и др., который и привил мне любовь к хорошей музыке. Потом ещё двоюродный брат с Сахалина поиграл буги-вуги на фоно... Привело это к резкому ухудшению успеваемости в школе, и в аттестате средний балл оказался 3,01. Может быть, цифра чуть иная, но сосчитать нет возможности, так как по математике тройка. Как и по всем остальным предметам, кроме географии, откуда, видимо, и возник мой интерес к путешествиям.
В 1978 г. неожиданно для всех поступил в Ленинградскую лесотехническую академию им. С.Кирова. В Питере и были написаны мои первые песни и даны первые концерты. В Академии исправно продержался все пять лет, но после распределения утратил интерес к дипломной работе и лесу и в 83+м устроился слесарем в посёлок Советский Тюменской области на трубопровод Уренгой — Помары — Ужгород. Или какой другой — не помню. Потом в Тюмени выучился на сварщика и продолжил работу. К песням это никакого отношения не имеет. Трасса — не филармония. А песни всегда были хобби. В рамках этого хобби в 1986—1987 гг. я успешно поучаствовал в Грушинских фестивалях.
А когда трасса кончилась, то с начала 90+х попеременно был предпринимателем, сварщиком, пилил на пилораме, опять работал в торговле. В 1995 г. в ответ на визит голландской группы «Stasy Cats» в Вологде появляется коллектив с названием «Уездные хроники» под управлением Виктора Колесова, в котором я участвовал как клавишник, автор и соавтор большинства русскоязычных песен. Вскоре группа была переименована в «Петрович+Бэнд», что сути коллектива не изменило. Было несколько успешных поездок в Голландию, Финляндию, Кунгур и Пущино. По моему, группа до сих пор ведёт какую то концертную деятельность.
А я самостоятельно продолжаю творить песни и участвовать во всяческих фестивалях как в конкурсах, так и в жюри. Люблю, когда рядом играют хорошие люди и музыканты, коими считаю погибшего Андрея Баранова, группу «Грассмейстер», Ваню Жука, Вовку Кожекина и многих других. За последний год выпустил два альбома, почти одинаковых по содержанию и разных по сути. На репетиции, запись и сведение альбома «Мой блюз» с Вовкой Кожекиным, Ваней Жуком, Сашей Половинкиным, Ромкой Гринёвым и Колей Садиковым ушло 3 дня. На запись альбома «Поехали, Дункель» с группой «Грассмейстер» ушло 2 года. Оба хороши, долгожданны и любимы
Тексты песен и статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/
