— Наш полёт подходит к концу. Температура воздуха в аэропорту прибытия +19°, местное время 0 часов... Даже не верится, что этот перелёт, столь затянувшийся благодаря «пунктуальности» «Аэрофлота», наконец-то закончился. Маленький неопрятный аэропорт, душная тропическая ночь. Побродив немного в пёстрой толпе встречающих и убедившись в том, что мои опасения подтвердились (из-за задержки рейса на 8 часов друзья не смогли нас встретить), я отправился на поиски какогонибудь приемлемого средства передвижения. Вскоре на небольшом микроавтобусе вся наша сонная компания поехала к автовокзалу, от которого в 9 утра уходил нужный нам автобус. Ночь решили провести на вокзале. ...

Машину времени придумали писатели-фантасты. Но путешествие в прошлое, как оказалось, может легко стать реальностью. Прилетев в Гавану, мы перевели часы на 7 часов назад, и оказались лет этак на 20—30 в прошлом. Если же судить по автомобилям, то и на все 50. Автомобили — это первое, что бросается в глаза.

Автопарк на Кубе состоит в основном из машин советского и американского производства, причём советские выпуска 1975—85 гг., а «американки» — 1940—50-х. И все эти раритеты на ходу и активно используются. Затем пришло менее визуальное, но явственное ощущение чего-то очень знакомого и позабытого. Да, это он... Несмотря на пальмы, тропическую жару и цвет кожи местного населения — социализм. Как много в этом слове для сердца русского...

Автовокзалов в Гаване два. Один для бедных кубинцев, другой для богатых иностранцев. С первого можно поехать, обливаясь потом, на раздутом от переполненности стареньком вонючем автобусе за несколько кубинских песо, со второго — ёжась от холода в роскошном авто лайнере с кондиционером, купив билет стоимостью в несколько десятков долларов — месячный доход средней кубинской семьи.

Посетив вокзальный туалет, полюбовавшись на опустившихся граждан и на живописную картину дружного спанья на картонках, я сделал вывод, что мы на вокзале для бедных. Это не огорчило. Напротив. Если сравнивать с российским сервисом (например, на Казанском вокзале Москвы), то сравнение получится не в нашу пользу. К тому же тут тепло, сухо и дружелюбно. Последнее особенно непривычно для россиянина.

Главная стена вокзала покрыта высокохудожественной росписью революционной тематики: огромных размеров картина в деталях рассказывает обо всех этапах кубинской революции. В центре композиции — пожилой и усатый идейный вдохновитель Хосе Марти, отображённый художником в порыве вдохновения на фоне летящих всадников с шашками наголо. Справа — колонна суровых рабочих и крестьян с лозунгом «Нет тирании!»

В правом углу композиции очень скромно, но с достоинством запечатлён Фидель Кастро с пронзительным взором и мудрой отеческой улыбкой на суровом бородатом лице. Он указывает дулом пулемёта на чтото, скрытое вдалеке и не видимое зрителю. На заднем плане сливаются с лианами и густой тропической растительностью враги революции — предатели со змеиной улыбкой и пистолетом в руке, азартные игроки, продажные женщины...

Любоваться шедевром можно долго и вдумчиво. ...Под утро нам настойчиво предложили переместиться из просторного общего зала ожидания в маленький загон для иностранцев, оборудованный долларовым киоском. Отсюда немногочисленных на этом вокзале иностранцев централизованно грузят в супер автобус, делающий тут короткую остановку.

После полудня следующего дня мы бодро шагали в сторону рыжих с серыми потёками скал по пыльной дороге среди пышных табачных плантаций, окружающих маленький провинциальный городок Виньялес. Тренировка в этот день не сложилась (две бессонные ночи сделали своё чёрное дело), поэтому остаток сил и время до ужина мы решили потратить на осмотр местных достопримечательностей.

Первое, что попалось на пути, был рынок. Два-три торговца, прячущихся от палящего солнца под небольшим навесом, возбудились при нашем появлении. Торговля у них явно не процветала. В ассортименте бананы, ананасы и один гигантский баклажан. Поменяв немного денег на бананы, мы двинулись дальше. Дорога к скалам закончилась посреди поля табака, у странного высокого сарая, сделанного из пальмовых листьев.

Наше блуждание привлекло внимание пожилого крестьянина — владельца плантации. Первым делом он устроил для нас экскурсию по своему хозяйству. Сарай оказался сушилкой для сигарного табака, технология изготовления которого, как оказалось, весьма непроста. Табак сушат несколько месяцев на разных по высоте уровнях, перемещая по мере высыхания всё выше и выше.

После лекции радушный хозяин проводил нас к забору из колючей проволоки, и мы через дырку в нём пролезли прямо к подножию высокой отвесной скалы. Более удобного прохода сюда не предусмотрено, так как к скалам ходят лишь скалолазы и живущие на подножном корму хрюшки. И для тех, и для других пролезть под загородкой не составляет труда. Отвесная скала уходила круто вверх метров на 100.

Немного приглядевшись, я рассмотрел шлямбуры, но никакой информации о маршрутах на скалу нанесено не было (как потом выяснилось, маркировать маршруты у кубинцев вообще не принято). Гуляя под стеной, мы нашли множество оборудованных (очищенных от растительности, с крючьями) скалолазных маршрутов, и наметили программу лазания на следующий день. Спустя некоторое время к нам снова присоединился владелец табачного поля.

Он пришёл с охапкой сухих листьев табака и твёрдым решением продолжить свою лекцию о сигарном производстве. Одарил каждого парой только что свёрнутых сигар и пригласил в гости на чашечку кофе. Пойти в гости решили завтра. Двигаясь дальше вдоль скал, мы добрались до круто уходящей вверх бетонной лестницы, которая вела ко входу в глубокую пещеру.

Здесь мы встретили единомышленников: несколько человек увлечённо лазали по сильно нависающим трассам, проложенным по стенам и потолку пещеры. Познакомились и договорились полазить вместе на следующий день. К вечеру, нагуляв порядочный аппетит, мы вернулись под гостеприимный кров наших хозяев, где нас ждал роскошный ужин. По восточному календарю, нынешний год — год Петуха.

Не знаю, насколько популярно подобное летоисчисление на Кубе, но петухов там очень много. Однако по непонятной природной аномалии петухи в Виньялесе были, во-первых, наполовину ощипанные, во-вторых, беспрерывно кричащие. (Вероятно, одно логично вытекает из другого: если птицу ещё при жизни начинают обдирать, то это неизбежно приводит к серьёзному психическому расстройству...) — Странно, орать вроде бы не время, — заметил я, ложась спать и услышав заливистую трель.

Через два часа, безуспешно пытаясь заснуть под непрерывное «Ку-ка-ре-ку!», я уже говорил совершенно иные слова... Когда утром вежливый хозяин поинтересовался, что мы желаем на ужин — лобстера или жареного поросёнка — ответ был единодушным: петуха! — Какого петуха, жареного или варёного? — Вот этого! — Все дружно показали на виновника ночного беспокойства. Однако смерть товарища ничему не научила его собратьев по перу. Мы убедились: в Виньялесе — петушиная мафия, ведущая беспощадную войну с ненавистными туристами.

Фидель Кастро в одном из выступлений сказал: революцию совершили скалолазы и спелеологи! Действительно, во время партизанской войны против режима Батисты революционеры вели боевые действия в горах Сьерра-Маэстра, где часто приходилось использовать альпинистскую технику, а прятались от противника в многочисленных глубоких пещерах.

Несмотря на богатые исторические предпосылки, альпинизм, скалолазание и спелеология как виды спорта до последнего времени на Кубе практически не развивались. Ситуация в корне изменилась с 1998 г., когда Кубу впервые посетили европейские альпинисты. Они начали осваивать скалы в районе Виньялеса, расположенного в 170 км от Гаваны, в провинции Пинар-дель-Рио. Здесь широкая долина, странное сочетание плоских полей красного цвета и характерной формы высоких холмов, которые местное население называет «mogotes».

Крутые, часто отвесные у основания, а сверху поросшие густой колючей растительностью, изрезанные глубокими карстовыми галереями моготы представляют исключительный интерес для занятий скалолазанием и спелеологией. В долине Виньялес на относительно небольшой по площади территории сосредоточены самые разнообразные формы скального рельефа: гладкие стены до 200 м высотой, пещеры с огромными сталактитами и причудливыми натёками, мощные нависания с туфами (проросшие сквозь породу и превратившиеся в сталактиты корни растений), характерные серые скалы с поверхностью, похожей на застывшую океанскую рябь, и частыми вертикальными рёбрами, острыми, как ножи.

Любопытные кубинцы вскоре по достоинству оценили новый вид спорта. Трасс становилось всё больше, росло число кубинцев-скалолазов. Сегодня долина Виньялес — это популярный скалолазный центр с большим количеством интересных трасс от 5 до 8 к.с. Местное скалолазное сообщество, испытывая огромные трудности со снаряжением, добыть которое на Кубе невозможно, тем не менее постоянно оборудует новые маршруты, осваивает новые скальные бастионы. Трассы появляются чуть ли не ежедневно!

С каждым годом в Виньялес приезжает всё больше скалолазов из Европы, Азии, Канады. Вот только американцев почти нет... На следующий день после прибытия сюда я познакомился с живущим по соседству скалолазом из Германии Ларсом Порше, который снабдил меня всей необходимой информацией о расположении и классификации маршрутов. Теперь мы полностью готовы к тренировке! Вперёд, на скалы!

Тропа уходит круто вверх по ущелью, и вскоре мы попадаем на большую светлую поляну, со всех сторон окружённую скалами. Это место называется «Ensenada de Raol». Зима, февраль... В Москве хмурые замёрзшие люди каждое утро раскапывают огромные сугробы в надежде найти в них свои автомобили... А здесь скалы, заросшие кактусами, агавами и пальмами, даже в тени кажутся горячими на ощупь. Лазить на солнцепёке практически невозможно.

Мы провесили первые несколько трасс на теневой стороне, размялись. Вскоре привалила толпа кубинцев. Завязался оживлённый разговор. Вспомнили общих знакомых: кота Матроскина, почтальона Печкина, бедного волка и хитрого зайца. Русские мультфильмы, как оказалось, очень популярны на Кубе. Показали привезённые из Москвы фотографии. Вид снега вызвал бурю эмоций: температура на Кубе никогда не опускалась ниже нуля.

Потом все вместе отправились лазить в Cueva Larga (Большая пещера). Вряд ли мы сами смогли бы найти это место. Узкая незаметная расщелина скрыта среди нагромождения камней и зарослей кустарника. Через неё попадаешь в большую и очень высокую пещеру овальной формы. Cueva Larga шириной около 5 м в нижней части и длиной около 20 м представляет собой открытый в верхней части естественный колодец со стенами высотой около 50 м — идеальное прохладное место для лазания в любое время дня, так как солнечный свет попадает внутрь лишь в рассеянном состоянии.

По стенам пещеры проложено два десятка маршрутов 6 и 7 к.с. Лазание очень своеобразное, по гладким натёкам и сталактитам. В качестве зацепок иногда приходится использовать крупные прозрачные кристаллы кварца. Следующие несколько дней мы лазали в разных местах, каждое из которых было интересно и необычно по-своему. Особенно запомнился маршрут под названием «Wasp factory, 7b» (Осиная фабрика).

Трасса длиной более 30 м проложена по 40градусному нависанию и заканчивается на гигантском сталактите длиной около 15 м. А название произошло оттого, что рядом расположена большая колония диких ос, их продолговатые соты висят на скале в большом количестве. Такое соседство добавляет в лазание, так сказать, пикантности... К счастью, осы, как правило, заняты своим делом и не агрессивны.

При нас укусили лишь одного спортсмена, да и то, похоже, чисто случайно (судя по всему, оса спутала свой домик с футболкой бедолаги). Скалы содрогнулись от леденящего душу крика... Единственное, чего не хватает в этом земном раю, это моря. Оно находится в 50 км севернее Виньялеса. На 4-й день мы наполовину сократили лазание и после обеда отправились купаться.

Прокатиться к нему нам помог живущий по соседству владелец роскошного автомобиля «Chrysler New Yorker» выпуска 1945 г. Огромный сундук на колёсах, куда без каких-либо усилий и утрамбовки поместилась вся наша компания. Уже подъезжая к побережью, водитель поинтересовался, не забыли ли мы взять паспорта. Узнав, что их не забыли, а намеренно не взяли, он сильно расстроился.

Оказывается, попасть на пляж не так-то просто — там пропускной режим. И действительно, дорогу вскоре перегородил шлагбаум. Два суровых официальных лица с большими пистолетами подозрительно осмотрели нашу машину. К счастью, у меня с собой оказались водительские права, удостоверяющие моё иностранное гражданство. Иначе могли и не пустить... Цирк! Возможно, таким образом северное побережье Кубы охраняют от кубинцев, желающих переселиться в США?

Расстояние, отделяющее Кубу от США, всего 100 км, при желании можно уплыть даже на надувном матрасе, бывали и такие случаи. Другая версия: пропускной режим на пляж — это просто официальная обираловка туристов: за поднятие шлагбаума пришлось заплатить по 5 евро с носа. Море... Если точнее, то Атлантический океан... Не в названии дело. Ослепительный пляж из белого ракушечного песка тянется на десятки километров, вода у берега яркого лазурного цвета — прибой поднимает со дна песок.

В 200 м от берега мутное бирюзовое облако резко кончается, вода приобретает свой нормальный, тёмносинезелёный цвет. Я привёз из Москвы маску с ластами и сразу отправился нырять. Делать это у берега было не особенно интересно из-за поднятой прибоем мути, а там, где она кончалась, было уже слишком глубоко для ныряния. Первое, что я увидел, нырнув к коралловому рифу, были два пёстрых крыла бабочки.

Они лежали на плоской верхушке коралла точно напротив друг друга, на расстоянии чуть больше ладони. Заинтригованный, я подплыл ближе и буквально с расстояния в полметра обнаружил между этими крылышками толстую рыбу, сплошь покрытую длинными иглами и шипами и совершенно сливающуюся с рельефом. Оказывается, это были её плавники. Затем меня напугала очень большая рыба, больше метра в длину, похожая на тунца, метнувшаяся в сторону изза моей спины. Хотя неизвестно, кто больше испугался.

Погуляв по пляжу до заката и полюбовавшись феерическим спектаклем уходящего в море солнца, мы отправились обратно в Виньялес в состоянии тихого умиротворения. Экстрим подстерегал нас на обратном пути. Пассажиры выразили желание узнать, с какой скоростью мчится по плохо асфальтированной дороге наш железный конь. Так как на приборной доске работала только лампочка, а на спидометре не было даже стрелки, я включил GPS, чтобы с его помощью замерить скорость движения.

Чтобы лучше следить за дорогой, водитель включил дальний свет, бьющий метра на два от машины, и уверенно утопил в пол педаль газа. Машина медленно разгонялась. Дороги видно не было. Народ на заднем сиденье притих, на переднем закрыл глаза. Водитель давил на газ, решив раз и навсегда поставить рекорд скорости для автомобиля данной возрастной категории. 75 км/ч... (Асфальт кончается). 80 км/ч... (Как он догадался, что будет поворот?) 85 км/ч...

(Пролетаем слабо освещённую деревушку, изпод колёс визжат хрюшки и летят куриные перья). 90 км/ч... (Снова начался асфальт). 100 км/ч! (Кто бы мог подумать!) 103 км/ч... (Асфальт снова кончается). Сияя от радости, водитель отпустил педаль. На следующий день весь Виньялес знал, что эта колымага может ездить со скоростью больше сотни. А спутницы меня попросили больше никогда не доставать прибор во время езды с местными лихачами.

Добродушная тётушка на автовокзале в Гаване удивлённо подняла брови: «Сантьяго?! Что вы забыли в этой дыре? Там жарко. И люди злые». На главной улице Сантьяго сооружён мемориальный комплекс явно выраженной революционной тематики — всадник на гарцующем коне (вылитый Чапаев) на фоне ощетинившихся в небо гигантских ржавых штыков. На противоположной стороне улицы — здоровый железный щит с изображённым на нём бородатым парнем, вылезающим из кустов с автоматом в руках.

Рядом надпись: «Добро пожаловать в Сантьяго — бунтующий в прошлом, теперь гостеприимный». По поводу последнего уже появились некоторые сомнения: мрачные подозрительные взгляды буравили мою спину, встречные люди отводили глаза. Как сказали в Гаване, в горах Сьерра-Маэстра до сих пор бродят с автоматами группы недовольных людей, для которых не важно, против какой власти бунтовать, был бы повод не работать и сидеть с автоматом в кустах, гордо называя подобное времяпрепровождение «борьбой за свободу».

Найти здесь машину оказалось делом непростым. При первом упоминании пика Туркино и селения Las Cuevas интерес у местных таксистов пропадал, на меня начинали смотреть как на буйно помешанного. В конце концов, обойдя полгорода, я нашёл человека, который за доллар отвёл меня к своему знакомому, согласившемуся за баснословную сумму доставить нас в Лас-Куэвас.

Вскоре, набившись в маленькую, видавшую виды «копейку», мы ехали по пустынной дороге вдоль непрерывной череды выжженных солнцем кустов и чахлых полей, по периметру обсаженных высокими колючими кактусами. Сочное «хрусть!» вывело меня из состояния полудрёмы, в котором я пребывал благодаря жаре и надрывному гудению двигателя перегруженной машины. Дорогу то тут, то там перебегали, размахивая клешнями, многочисленные толстые сухопутные крабы, похожие на маленькие чемоданчики. Впереди синело море... До крохотного селения Лас Куэвас добрались к обеду.

Пик Туркино — высшая точка Кубы. По информации из разных источников, его высота составляет то ли 1975, то ли 2005 м. История освоения горного массива Сьерра-Маэстра вообще и пика Туркино в частности неразрывно связана с историей революции и Коммунистической партии Кубы. Это места боевой славы. Мы допустили ошибку, понадеявшись в этой глуши приобрести продукты. Попытка сделать это в местном ларьке окончилась неудачей: хлеб и рыбные консервы здесь продавались только по карточкам.

К счастью, по пути успели «подцепить» упаковку бутылок с питьевой водой — это основная проблема на побережье. На второй день нашего проживания на пляже местные жители осмелели и вступили с нами в осторожные торговые отношения. Принесли кокосов, немного хлеба, тропических фруктов... Негр воровато оглянулся по сторонам и, прикрываясь ладонью, прошептал мне: «Porca muerte» (мёртвая свинья). Для пущей убедительности он со скрипом провёл грязным большим пальцем по небритой чёрной шее. Моё голодное воображение сработало сразу.

Я представил нашего знакомца ловящим посреди пыльного двора истошно вопящую соседскую хрюшку. Потом он долго, через колючие кусты, сверкая белками выпученных глаз, удирает от погони, замотав голову свинки собственной набедренной повязкой (чтобы заглушить крики), и, наконец, почувствовав себя в относительной безопасности, перерезает горло добыче длинным зазубренным пиратским ножом... «Нет, спасибо, не надо «Porca muerte». Кокосы в этом году уродились на удивление сытные...»

Над Гаваной идёт дождь. Пышущие накануне зноем улицы сегодня стелящимся по асфальту паром отдают дождю накопленное тепло. Прохожие жмутся к карнизам домов в поисках защиты от крупных тёплых капель. Смолкли крики уличных торговцев. Жаркий тропический город замер под струями дождя, жадно, взахлёб глотая воду жерлами водосточных труб.

Мокнут и темнеют обветшалые фасады старинных особняков, мокнет старик Эль-Морро (форт, защищавший бухту от набега пиратов), и пресная вода струится по его изрезанным морщинами щёкам, покрытым старыми шрамами. Мокнут ржавые пушки, пустые скамейки в сквере, мокнет местный Капитолий. Флаг с красным треугольником и сине-белыми полосками тяжело повис, обернувшись вокруг флагштока.

Гавана под дождём приобрела необычный вид, будто человек, неожиданно избавившийся от необходимости щуриться и прятать глаза от яркого света, расслабил напряжённое лицо... Мы стояли на крыше самого высокого (7-этажного) здания в городе. Внизу по опустевшей площади пробегали спасающиеся от дождя прохожие.

Дождь быстро кончился, и выглянуло солнце. Город встрепенулся, мгновенно высох и, отбросив в сторону все признаки недавней меланхолии, зажил своей обычной шумной жизнью. А мы отправились лазить на старинную крепость, где по стенам, защищавшим в своё время Гавану от набегов пиратов, теперь проложены спортивные скалолазные маршруты.

Статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/