Сижу. До края 1 м. А за ним примерно 100 м обрыва, под которым, распаляя свой огненный дух в каньоне Недоступном, грохочет Малый Нарын. Рядом со мной стоит ель, также на самой кромке обрыва. Наверное, её тоже охватывает трепет перед теми видами, которые открываются здесь, в Краю Мечты, когда-то названном Киргизией.

Впереди взору открывается противоположный берег каньона, представляющий собой красиво сложенную багряно-серую скалу с зеленью разнотравья наверху. Если бросить взгляд назад – перед ним предстанет одна из вершин Тянь-Шаня, покрытая снеговой шапкой. Над ней среди серых облаков разливается бледно-жёлтый свет солнца. А я на краю, на очередном краю, за который так хочется заглянуть…

Начались наши приключения в Киргизии 1 мая, когда семеро московских туристов и один курганец встретились в аэропорту Бишкека «Манас». Там нас ожидали местные «извозчики», и мы быстро переместились в белый полноприводный «Мерседес», который стал для нас средством передвижения, а для кого-то даже временным домом на незабываемые 10 дней.Пока ехали вдоль Чонг-Кемина к началу сплава (выше 4-го каньона), хмурились и вздыхали от того, как мало воды

в реке. Хотя, стоит признать, всё оказалось намного приятнее, чем виделось с дороги.

Сплав поначалу представлял собой хороший слалом с выбором наиболее чистых и габаритных проходов между камнями. Впереди гордо рассекал адмиральский «Тритон», затем наш с Тохой «Гоша», а замыкал флотилию катамаран-«четвёрка», экипажу которого в ту пору приходилось сложнее всех: там, где «двойки» проскакивали, ребятам с «четвёрки» часто приходилось проводить своё судно или с большим трудом протискивать его между камней. «Да спихивайся с него, ногой, веслом – как хочешь!» – кричу я Тохе, он начинает цеплять веслом струю, одновременно раскачивая телом свой баллон катамарана, плотно сидящий на очередном полуобливнике посреди русла Чонг-Кемина.

Вроде столкнул Тоха свой борт на воду, но мы почему-то не плывём. «Да ты сам сидишь!» – говорит он мне. Нагибаюсь – и правда: уже мой баллон, угрожающее потрескивая бело-голубой тезовой бронёй, застрял на камне. Вынимаю внешнюю ногу, упираюсь веслом в соседний камень и по возможности аккуратно проталкиваю судно вперёд…А минуту назад мы чётко продумали линию движения в препятствии: «Так-с, сначала вон в ту щель, потом впритирку левым бортом к скале левого берега, затем пропускаем вон тот зуб между баллонами и прыгаем с той обливной плиты».

Проходим участок нормально, но впереди предстаёт очередная каменная гряда, габаритный проход оказывается совсем в другом месте, поэтому, протискиваясь в каменных лабиринтах, разворачиваемся кормой вперёд, проходим в таком режиме пару небольших сливов и садимся на камень, откуда – нет худа без добра – можно немного просмотреть следующий участок. Не скажу, чтобы мы так постоянно шли, но случалось. Первым определяющим препятствием на реке был для нас порог Дюресу. Правда, об этом мы узнали со слов нашего любимого Адмирала Кати уже после его прохождения.

В очередном препятствии первый «кат» влетел в прижим под скалу, но оказавшийся рядом экипаж «четвёрки» помог им оттуда выбраться. Потом и этот экипаж, и мы с Тохой сочли лучшим обнести это место. Позже пришлось обносить ещё несколько раз – там, где пройти по воде не представлялось возможным. Большая концентрация серьёзных порогов наблюдается в 6-м каньоне Чонг-Кемина: друг за другом идут Каменоломня, Ералаш, потом Мельница и Баня. Набравшись смелости и дерзости, мы долго с хода шли тот каньон, и не всегда чисто: то один, то другой «кат» где-то застревал. Было это интересно, так как река, уже вобрав в себя несколько притоков-ручьёв, разгонялась.

В целом экипажи действовали уже более или менее слаженно, и «криминала» удалось избежать, хотя «работы по камню» хватало. Ночевали на правом берегу где-то в середине Ералаша. Недалеко от места ночёвки, ближе к выходу из порога, недавно сошёл сель, который мы благополучно обнесли утром. Проходили Баню очень тщательно, с полным просмотром, береговой страховкой, фотографированием, видеосъёмкой. Поэтому порог запомнился лучше остальных и отложился в голове именно как отдельное препятствие.

Ключевое место – 2-метровый отвесный слив – все проходили нормально, а вот на заходе к нему и на выходе проблем не возникло, кажется, только у «четвёрки». Нашего «Гошу», которого к тому времени экипаж окрестил «Вольным каменщиком», мы в одном месте вытаскивали на скалы в русле и перебрасывали через них. Затем был легендарный 7-й каньон, называемый также Зелёным. Шли его все, кроме нашего экипажа. Свою славу каньон оправдал ещё при просмотре, когда с правого берега мы не смогли изучить что-либо дальше входной шиверы, так как с осыпей очень активно летели камни, а на левом долго лазили по крутому лесистому склону.

Снимая под дождём ребят, проходивших каньон, оставалось только порадоваться их слаженности и чёткости действий при маневрировании на горке из сливов и «бочек» и в прыжке в основной водопадный слив. После этой кульминации порога снова пришлось протискиваться в щели и сталкиваться с камней. Далее пути членов команды ненадолго разделились. Мы с Тохой, «Гошей» и водителем объехали каньон по берегу. Другие «каты», успешно пройдя Зелёный, продвигались дальше в глубоком каньоне. При этом, по словам ребят, «Тритон» чуть не кильнулся, влетев в «негабарит», а «четвёрка» получила пробоину.

Так что к концу 7-го каньона мы в тёплой машине добрались первыми. Тем временем почти непрекращающийся несколько дней ливень всё набирал силу. Вскоре мы встретили триумфаторов, поборовших все трудности Зелёного. Немедля продолжили сплав и дошли до 8-го каньона. Проходили его с ходу. Когда «двойки» зачалились где-то в середине, чтобы немного отдышаться, связались по рации с «четвёркой» – судно опять было повреждено. Уже в начале каньона экипаж был вынужден занести «кат» на берег, так как баллон сдувался на глазах – судя по всему, пробоину, полученную в Зелёном, отремонтировали не полностью, к тому же травивший баллон получил новые повреждения.

В итоге «четвёрку» загрузили на крышу машины, а «двойки» пошли дальше тандемом. 8-й каньон прошли без приключений. Самые серьёзные препятствия ЧонгКемина были позади, но и в последний день сплава по нему не обошлось без событий. После долгого прогонного участка с обилием мелей и разбоев мы вошли в 9-й каньон, или Нижнееминское ущелье. Он сильно отличался от предыдущих. Река стала полноводнее, и постоянного ухода от камней уже не требовалось, зато увеличились валы, появились немногочисленные «бочки», встретился небольшой отвесный слив и – внимание! – низко висящий трос через всю реку.

Экипаж первой «двойки» вовремя его заметил и успешно прошёл там, где средняя часть троса была полностью погружена в воду. Вторая «двойка» прошла также успешно благодаря своевременному предупреждению об опасности. Экипаж «четвёрки» трос увидел и даже пристал к берегу, чтобы посмотреть, где лучше пройти. Но когда поплыли, что-то дало сбой, и правый баллон их громады приехал точно в трос. Медленно-медленно, плавно-плавно весь катамаран, упираясь в малозаметную преграду, встал на дыбы и перевернулся через диагональ.

Трое членов экипажа уцепились за судно и вместе с ним подплыли к берегу так ловко, что даже не пришлось никого ловить. Четвёртый, Костя, остался стоять в воде, держась за злополучный трос. Вскоре он понял, что с нами лучше, и подплыл к команде, благо течение в том месте было не очень сильным. Потом вместе с сероватой ледниковой водой Чонг-Кемина мы впали в огненно-рыжую воду Чу, зажатой красивыми скалами, прошли по ней пару километров и у моста вынесли «каты» на берег. Первая часть похода закончилась.

От Чу мы сначала ехали по Чуйской долине, потом заезжали в автосервис в Рыбачьем, который независимые киргизы на свой лад переименовали в Балыктчы. А затем через сёла, названия которых я не помню, поехали в направлении реки Кара-Гоман, с которой начиналась вторая часть нашего маршрута. Шёл сильный дождь, а на больших высотах – мокрый снег. Стемнело, когда нам оставалось доехать около 20 км до важной точки пути – перевала 3300 м. Встретившийся местный житель сказал, что через перевал не проедем, потому что там «ваще снег». Тогда мы решили, что утро вечера мудреней, и встали на ночёвку рядом с дорогой.

С утра мы ехали по сплошному белому безмолвию. Белым-бело было везде. Белое небо сливалось с белой землёй, покрыв белой скользкой краской дорогу, по которой двигался наш белый «Мерседес». И была эта белизна такой слепящей, что всё время приходилось щурить глаза. Остаток дня мы провели в заснеженном красивом местечке среди гор на берегу Кара-Гомана. Этому месту, чтобы называться раем, не хватало, как мне казалось, лишь избавиться от ЛЭП. Дальше был сплав по Кара-Гоману. И вот тогда, в горном воздухе, наполненном ярким солнечным светом и ясным небесным простором, мы по-настоящему осознали и увидели своими глазами, что находимся в Краю Мечты.

Простота ландшафтов, острая отточеность и скудность (на первый взгляд) линий сочетались тут и волновали естество вместе с пышной смесью запахов разнотравья, распускающегося в оголённых от снегового покрова местах земли. Незабываемое чувство – идти по реке, видя вокруг и прямо впереди себя суровые бело-чёрные вершины гор. Наверху – голубое небо, внизу – прозрачная вода, хитро выбирающая свою дорогу между камней. Ничего лишнего в этой отлаженной системе. Естественно, до похода я просмотрел множество материалов о Киргизии. И представлялась она мне несколько иной, чем увиденная при сплаве по ЧонгКемину.

Но во второй части похода пейзажи были совершенно иными. Да и сам Малый Нарын принципиально отличается от пройденного Чонг-Кемина и разведанного Кара-Гомана. Там-то вода есть всегда. И там не сильно досаждают камни, даже при том низком уровне воды, который мы застали, а вот «бочки» и валы присутствуют в большом количестве. С первого же препятствия Верхнего каньона мы начали со всей ответственностью просматривать пороги. Но после него сильного разнообразия не увидели и к концу каньона проходили всё уже с ходу. Несмотря на то, что линия движения хорошо читалась с воды, для её выполнения нужно было поработать, да и на цепочках валов или в довольно жёстких «бочках» расслабляться совсем не стоит.

Во время прохождения прогона между Верхним и Нижним каньонами получили известие, что впереди дорога перекрыта свежей лавиной, и вскоре встали на стоянку на уютной площадке левого берега. Там после нескольких дней дождей можно было наконец-то насладиться почти полной луной и чётко очерченными созвездиями, освещавшими тихую киргизскую ночь. На следующий день пошли через Нижний и Мини-каньоны, разделение которых является довольно условным. Мы тщательно проходили ступень за ступенью, делая своё дело в «бочках» и валах, пока не доплыли до лавины, действительно перегородившей дорогу по берегу.

Там уже был бульдозер, который должен был её расчистить. Поначалу дорожные работники сказали, что им требуется три дня, но после беседы с нашим водителем Юрием они поверили в себя и обещали подготовить проезд за несколько часов. Пару часов, наполняя воздух крепкими чёрными выхлопами жизнедеятельности бульдозера и разгребая в нужных местах снег вёслами, ударная российско-киргизская бригада осуществляла перевоз нашей машины сопровождения на другую сторону лавины. Дважды лопался буксировочный трос, и «Мерседес» угрожающе скатывался к краю дорожки, но в итоге благополучно преодолел это препятствие. Затем часть группы уехала разведывать каньон Недоступный, а я, Лёха и Тоха остались рядом с лавиной.

Киргизы угостили нас домашним хлебом и айраном, мы ответили запасённым с обеда чаем. Когда вернулась разведгруппа, впечатлённая увиденным в Недоступном, мы поужинали и дождались заката... И вот вышла из-за горы долгожданная луна. Сначала появился свет в виде ярких расходящихся лучей, потом краешек светила, а дальше, как чётко отлаженный часовой механизм, явился сам лунный диск. Выйдя из-за гор, луна пролила свой успокаивающий блеск на наш временный дом в Мини-каньоне Малого Нарына. Блеск этот, отразившись мириадами звёзд от каменистой земли, частично вернулся на небо, по странной случайности приняв очертания Большой и Малой Медведиц и Кассиопеи, и частично врезался в нас.

Луна в ту ночь была полной. Такой полной, что не возникало сомнений в правильности принципиальной схемы, заложенной в основу древнейшей из машин, называемой Миром. Каньон Недоступный полностью пройти было невозможно из-за ледяного затора где-то в районе 4-й или 5-й ступени. При этом самым близким местом к затору, где можно было вытащить «каты» на дорогу для обноса, был прогон между 1-й и 2-й ступенями. Так что пройти можно было лишь входную шиверу и 1-ю ступень. А она-то по нашей воде и казалась как раз самой сложной и интересной. К слову, и сама входная шивера с цепочкой мощных «бочек» заслуживает внимания.

В ней река постепенно сжимается скалами, и на правом повороте образуется мощный слив: слева – почти отвесный с глубоким «котлом», справа – отбивающаяся от скалы закрученная струя шириной не более 1 м. Очевидных вариантов прохождения было два: либо прямо прыгать в «котёл», либо точно выполнять манёвр и аккуратно скатываться у правого берега. Первой пошла «четвёрка» со своим «штатным» экипажем. Они выбрали путь слева – то есть прямо по сливу в «котёл». Точный заход и набранная скорость помогли экипажу выбраться из него, но при этом многострадальный «кат» зацепил-таки какой-то невидимый зуб и пропорол левый баллон.

Наш «Вольный каменщик» шёл вторым, только вместо Тохи на правый борт сел Юра. Нам обоим больше нравился проход с манёвром вдоль правого берега, так что именно его мы и решили осуществить. Мощь Недоступного чувствовалась уже во входной шивере, сила «бочек» которой совершенно не угадывается при просмотре с дороги. Тем не менее мы без особых приключений дошли до ключевого места, чётко выполнили всё то, о чём договорились, разогнались и вошли в слив. Уже на нём я понял, что нахожусь гораздо ниже Юры, и не нашёл ничего полезнее, чем просто круто отклониться к центру катамарана, пока тот не встал ровно.

После этого мы немножко подпрыгнули носами, приняв удар слива по корме, зацепили струю и вышли из скальной узости в спокойную воду. Ну и завершили парад прохождений, приуроченный к великому празднику 9 мая, Гриша с Катей. У них получилось, пожалуй, красивее всех, ибо прошли они каким-то третьим путём, который находится между двумя названными выше. Издав победные крики, герои причалили к берегу. Затем мы приступили к обносу основной части каньона. Вообще поход выдался очень хорошим. Нам удалось увидеть все краски Киргизии. Были и палящее солнце, и затяжные ливни, и снег.

А на утро 10 мая нам довелось даже попасть под град. В тот день сплав оканчивался, надо было пройти длинный участок без серьёзных препятствий до города Нарына. И, как повелось в большинстве походов, окончание похода сопровождалось природным явлением закаливающего воздействия – сильным ветром с дождём в лицо. Зато по берегам были чудные пейзажи. Особенно впечатлили меня багровые горы с элементами зелёного, ограждающие долину Нарына.

Шли мы, шли, морозились, и в конце концов, не дойдя до Нарына, приняли решение о разборе судов. Погода тут очень нам помогла: тучи рассеялись, и мы сумели всё просушить. Покатавшись на переправе через Нарын (тут над ним на высоте 5–10 м протянуты два троса, по которым ездит платформа-кабинка, передвигаемая руками того, кто едет), мы отправились в путь домой. Переночевали у какого-то канала недалеко от Нарына.

И поехали смотреть, что ещё есть в этой стране. Первым пунктом программы было знаменитое озеро Иссык-Куль. Я, Юра и Лёха не упустили возможности окунуться на пару минут в его холодную голубую воду. После купания всё тело приятно щипало несколько часов, и общий тонус заметно поднялся. Потом мы наконец-то поели местных блюд в придорожном кафе. С удовольствием уплели много лагмана, самсы и шашлыка.

Недалеко от Бишкека посетили древнее городище Буран, поднялись на высокую башню, которая стоит там якобы почти тысячу лет. Оттуда осмотрели панораму Северной Киргизии под жарким солнцем, которое за день расчистило небо. В Бишкеке сходили в баню, поужинали и часам к 10 вечера добрались до Манаса, откуда наутро надо было улетать из Края Мечты.

Статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/