Путешествие по Енисею
Примерно посередине России от её южных границ до холодных вод Северного Ледовитого океана течёт одна из величайших рек нашей страны — Енисей. Недаром народная молва Волгу ласково называет Матушкой, а Енисей по праву нарекла Батюшкой. Его длина от истоков до устья 4102 км.
По полноводности занимает 6-е место в мире, по площади бассейна — 7-е, а по протяжённости входит в число 15-ти величайших рек Земного шара. Мы уже прошли в прошлые годы верховья реки от её истоков у пика Топографов в Саянах. Источники и ручьи, стекающие с этого горного узла, собираются в живописнейшее озеро Кара-Балык (Чёрная Рыба) — колыбель Енисея.
Бурный и порожистый Бий-Хем (Большой Енисей), вытекающий из озера, возле столицы Тувы г. Кызыла сливается с Ка-Хемом (Малый Енисей). Отсюда река носит название Улуг-Хем (Верхний Енисей), и лишь потом, набрав силу и мощь, превращается во всемирно известный красавец Енисей. Нами были пройдены Саяно-Шушенское и Красноярские водохранилища. И вот последний сплав от Лесосибирска до Дудинки логически завершил прохождение Батюшки от истоков до устья.
Экипаж судна состоял их трёх студентов и автора статьи. Молодым членам экспедиции, вместе взятым, было меньше лет, чем «шефу-командору». Сибирь сразу преподнесла нам погодный сюрприз: столбик термометра легко преодолел отметку +30°С и замер где-то на уровне +35—36°. По рассказам старожилов, такого они не могли припомнить за последние полвека. Но основные неприятности доставила не необычайная жара, а комары и мошка, которых при этой жаре развелось неимоверное количество.
Прямо в городе, на высоком берегу около спасательной станции, устроили стапель. Нужно было связать самодельный катамаран; оболочкой служили две гондолы из стеклоткани, скреплённые решёткой из лиственничных жердей. Проходящие мимо местные жители, узнав, что мы собираемся плыть до Северного Ледовитого океана, с сомнением покачивали головами. А когда увидели, что баллоны катамарана сделаны из полиэтиленового рукава для теплиц толщиной 80 микрон, недвусмысленно покручивали пальцем у виска.
Но такая конструкция уже была нами проверена в прошлые годы на шиверах и «бочках» в теснинах Бий?-Хема и Улуг-Хема, в штормах Байкала, на просторах Братского водохранилища, перекатах и порогах Ангары, и не вызывала у нас опасений. Но вот катамаран готов, провиант и бензин для подвесного мотора «Вихрь» закуплены и, несмотря на поздний час, мы без особой помпы отплыли. Как только судно оказалось на фарватере, наконец-то вздохнули свободно.
Могучая река спокойно и величественно текла среди таёжных берегов. На второй день сплава впереди показался один из старейших городов Сибири, основанный как острог задолго до Красноярска, — Енисейск. С ним связаны имена русских землепроходцев и путешественников: Н.Бегичева, С.Дежнева, С.Макарова, Х.Лаптева, С.Челюскина и др. Конечно, город знавал и лучшие времена, но и сейчас он довольно большой, хотя значительно уступает отметившему своё 30-летие юному Лесосибирску, к которому перешла слава лесоперерабатывающей столицы Сибири.
Немного ниже впадения реки Большой Пит из-за потери бдительности налетели на каменную отмель и сломали лопасти у винта. Хорошо ещё, что мотор не загубили. Резко изменилась погода. Начались дожди, и сильно похолодало. Бывало, плыли под проливным дождем, закрывшись полиэтиленом, и только рулевому с удвоенным вниманием приходилось прокладывать курс по реке. После грозы часто наблюдали великолепные радуги в полнеба, а иногда даже сразу две-три.
Есть старинное поверье, что человек, прошедший под радугой, будет счастлив. Наверняка мы проплывали под радугой, хотя сами этого видеть не могли, но ведь счастливый человек часто и не знает, что он счастлив. Места вокруг были удивительно живописные. Цвет воды менялся от различных оттенков синевы в ясную погоду до серого и даже стального в предгрозовую пору, а порой до нежно-розового в лучах заходящего солнца.
А над иссиняаквамариновой лентой Енисея с берегами, поросшими только что умытой летними дождями изумрудной тайгой, с причудливыми скальными выходами, по необычайно голубому небу медленно скользили ослепительно белые облака. Лепота!!! В Нижнешадрино, куда зашли в поисках хлеба, увидели, что почти всё взрослое мужское население с бородами. Оказалось, в деревне живут преимущественно староверы.
Познакомились с Бурнушёвыми. Эта семья чем?то напоминает знаменитых Лыковых из «Таёжного тупика»: так же долго жили в тайге, вдали от цивилизации, и только когда дети стали взрослеть, переселились к единоверцам. Нашли в себе силы разорвать тупиковый круг, вышли на люди. Диомид делает мастерские поделки из кап (берёзовых наростов) и корней, а Вера Владимировна пишет иконы.
Телевизора в доме нет. Хотя свои произведения они разрешили снимать видеокамерой, сами категорически отказались быть в кадре: грех. Провожать нас на берег вышли все Бурнушёвы в праздничной одежде и босиком, дали с собой в дорогу, кроме подарков и хлеба, ещё сумку вяленой рыбы.
Продвигаясь к северу, мы всё реже встреча ли населённые пункты, да и просто жильё. Тем душевнее и радостнее были редкие встречи. Как не вспомнить охотника и рыбака Алексея Кратирова из села Ярцево, подплывшего к нашему бивуаку узнать, что за «чудо-юдо» плывёт по Енисею. Выяснив, что плывём посмотреть Сибирь, предложил «рыбки на ушицу». Мы не успели ничего ответить, как он уже достал из лодки пару стерлядей весом по 5—6 кг.
Алексей сам занялся разделкой, заодно обучая нас. Почаёвничав, рыбак уплыл по своим делам, благо стояли белые ночи и до 2—3 часов можно было даже писать дневник «на улице». Горы, тянущиеся вдоль правого берега, постепенно приблизились почти к самой воде, а некоторые скалы торчали и в самом русле, представляя серьёзную опасность для судоходства. Фарватер из?за этого очень сильно петлял, к тому же часто встречались песчаные отмели и острова.
Предстояло пройти очень сложный для речного судоходства Осиновский порог. За ним одно из красивейших мест в среднем течении реки — Осиновские Щёки. Здесь Енисей сужается до 200— 300 м (после 5—7?километровых просторов оно кажется узким каньоном) и прорывается через Енисейский кряж. Окружающие скалы необычной формы, поросшие хвойными и лиственничными породами деревьев, выглядят очень живописно.
Каменные острова в русле, несмотря на ласковые названия (Кораблик, Барочка), представляют серьёзную опасность. Порой даже мощные тягачи в 5—7 тысяч лошадиных сил не могут справиться с мощью Енисея, тут речникам требуется мастерство и внимательность. Немного позже на высоком берегу увидели огромную, сделанную из жердей надпись «Заповедник». Это Енисейско?Столбовой участок Центрально?Сибирского биосферного заповедника.
Поросший лесом правый берег высок, а левый — более пологий, с многочисленными песчаными выносами, отмелями и островами, от небольших в 200—300 м до довольно крупных даже для Сибири в 20—25 км, с характерными особенностями и названиями (Самоедский, Большой Медвежий, Чёрный), своей тайгой и животным миром. На отмелях («песках» — так их здесь называют) течение слабеет, вода успевает прогреваться — рай для всех пород рыб, особенно для стерляди и осетров.
Это места нерестилища и нагула, где молодняк резвится, набирает вес и силу. Зашли в пос. Бахта пополнить запасы и неожиданно оказались гостями семьи Холимон. Не всегда своих родственников встречают так, как привечали нас Алексей Иванович и Полина Егорьевна. Не в каждом ресторане смогут так накрыть стол, как это сделали гостеприимные сибиряки.
Здесь единственный раз за всё путешествие мы спали на кроватях с простынями! Устроив праздник с баней, нас не только поили и кормили, но ещё на прощанье дали две коробки рыбы разных способов приготовления. Попытки отказаться сразу же пресекались: «У вас впереди нелёгкий путь, пригодится». Вот такие они — енисейцы!
Уже несколько дней на реке чувствовали запах гари, видимость резко упала: по берегу горела тайга. После очередной грозы немного просветлело, плыть стало веселее. Ветер сменился на знаменитый в здешних краях северный, который, по рассказам старожилов, может продолжаться неделями. Дуя с Ледовитого океана, он задирает Енисей против течения и поднимает большой вал. Речникам иногда объявлялось штормовое предупреждение, мы же, не имея рации, на собственной шкуре могли почувствовать суровый
нрав Батюшки.
Часто приходилось вытаскивать катамаран на берег и пережидать штормовую погоду. Очень не хотелось пополнять печальный список тех, кто вышел в плавание на реку и пропал без вести. Команда использовала время вынужденной стоянки для вылазок в тайгу: собирали грибы, ягоды (голубику, кислицу, морошку) и уже начавшие созревать кедровые шишки. Впереди показался легендарный Монастырский остров, а за ним на коренном берегу город Туруханск — известная столица ссыльного края, стоящая в устье реки Нижняя Тунгуска.
Побывали в домах-музеях бывших ссыльных Я.Свердлова и С.Спандарьяна. Удалось даже послушать службу в местной церкви. Пополнив запасы провианта и горючего, продолжили сплав. Впереди ждал пос. Курейка, где отбывал ссылку И.Сталин. Но более интересным было то, что возле этого посёлка проходит Северный Полярный круг. В устье Курейки на высоком берегу Енисея увидели огромный памятный знак с контурами карты России и долгожданной надписью «Полярный круг».
Проплыв немного, разбили бивуак и стали готовиться к обряду крещения молодёжи при переходе из Приполярья в Заполярье. Утром «и.о. Нептуна» — как и положено, при короне, с трезубцем в руках и в юбочке из водорослей — по-отечески стал бросать студентов одного за другим в холодные воды Енисея. Потом были немудрёные подарки и памятный «документ» из бересты, баня, душистый чаёк, заваренный на сибирских травах, с мёдом, вечером — банкет.
Долго ещё у костра под звёздным пологом заполярного неба и тихий шелест енисейской волны лежала умиротворённая команда на импровизированных ложах, вспоминая разные эпизоды прошедшего пути. И (я не стыжусь в этом признаться) мы порой сами себе завидовали! Вот она, Настоящая Жизнь! Через пару дней вновь задул встречный северный ветер и уже не выпускал из своих холодных объятий до самой Дудинки. Температура воздуха не поднималась выше 10°С.
Рассердившись, могучий Батюшка поднимал большие пенные валы, с которых ветер яростно срывал верхушки и бросал в лицо. Крещенье продолжалось, теперь уже в боевых условиях. Особенно крепким ветер был перед Игаркой — морскими воротами Восточной Сибири. Там на берегу высятся 5-ти, 6-ти и даже 9-ти этажные кирпичные здания на сваях, на 1,5—2 м приподнятые над поверхностью почвы.
Так строители сумели обхитрить вечную мерзлоту, ломавшую сооружения. В городе довольно чистые бетонные улицы, по ним даже ездят автобусы, но ни одного деревца. Ветер, похоже, не смущал многочисленных ребятишек, которые пользовались летними (бррр!) деньками, чтобы поиграть на улице. Снег здесь выпадает уже в сентябре, к октябрю на Енисее наступает ледостав, а зимой обычна температура за минус 40, тут уж не порезвишься.
После Игарки, проплыв с десяток километров, остановились на ночёвку. Утром увидели, что катамаран слегка покачивается на волне, лишь одним краем опираясь на береговую гальку, хотя вчера оттащили его на 10—15 м от кромки воды: уже начинает сказываться влияние прилива на Северном Ледовитом океане. Ещё час, и могли бы лишиться средства передвижения.
Менялся окружающий пейзаж. Вместо сто ящих зелёной стеной сосен, елей, кедров постепенно появилась лесотундра, а в конце пути и тундра. За очередным поворотом увидели далеко на горизонте, километрах в 30—35 впереди, сверкающие нефтеналивные баки Дудинки. Последний день оказался трудным и по погодным условиям, и технически: жёсткий, пронизывающий встречный ветер, поднимающий волну до 3—3,5 м, сложный фарватер.
Однако с каждой минутой прекрасный город на тундровых сопках Заполярья приближался, и вот, наконец-то, пристаём к берегу неподалёку от грузового причала. Путешествие по Енисею успешно завершено. Позади остались 1822 км, пройденных за 43 дня. Пошли знакомиться с Дудинкой. Это большой город-порт, у причала которого стояли и океанские суда. Каменные 5—6-ти этажные дома на сваях, торговые центры с набором продуктов и ширпотреба, как на Большой Земле, но с северными ценами.
Из Дудинки возвращались на барже, пришвартованной к теплоходу, идущему в Красноярск. На «зелёной стоянке» (так называют речники небольшие остановки на 2—3 часа для сбора грибов, ягод и рыбной ловли) стали свидетелями, как старпом вытащил спиннингом несколько отменных щук, самая большая из которых весила 6,74 кг. Неплохо даже для Енисея! Местные рыбаки, выйдя по рации на связь, предлагали экипажу теплохода тугуна, сига, ряпушку, чира, стерлядь и осетров.
Однажды принесли огромного осетра. Наша Настя даже поднять его не смогла! После фотографирования и тщательных измерений данные занесли в походный дневник: 164 см длиной и весом 34,43 кг. Прекрасный экземпляр! Подолгу оставаясь на палубе и любуясь меняющимся пейзажем, каждый по?своему прощался с Батюшкой Енисеем. Это щемящее чувство было похоже на задушевную и немного грустную песню.
Он нам всё показал: и строгий нрав, и могучую силу, красоту своих берегов и воды, богатства тайги и реки, широту души и отзывчивость сибиряков. Вот она, наша Родина — Россия! Высадившись в Лесосибирске, сердечно простились с речниками. На набережной у парней с распальцовкой попросили позвонить по сотовому. Телефон нам дали. Когда же через полминуты разговора его возвратили, на нашу благодарность услышали в ответ: «Мужик, с тебя полтинник за трубу!» Да, это тоже российский народ.
Зашли в Крестовоздвиженский собор, построенный в основном на деньги спонсоров. Величественный, очень красивый храм лишь немногим уступает собору Василия Блаженного в Москве. Путешествуя по стране, видел немало культовых сооружений, и, на мой взгляд, Лесосибирский собор смело можно считать одним из красивейших в Сибири. В 22.45 выехали в Красноярск. Из окон автобуса удалось увидеть ночную жизнь Лесосибирска.
На улицах много молодёжи, богато и модно одетой. Большинство пьяных или выпивших, парни и девчонки курят и матерятся для большей крутизны, пускают бутылку по кругу. Бренчат три аккорда на гитаре, пьяными голосами подхватывают незамысловатые шлягерные припевы. Даже со стороны видно, что поют или воют то ли от тоски, то ли от смертельной скуки.
Мои молодые спутники с ужасом и неподдельным удивлением смотрели на своих сверстников, прожигающих деньги родителей, а вместе с ними и свою жизнь. Может, не вина этих молодых сибиряков, а их беда, что не находят себе настоящего дела. Должен же хоть кто?то показать им, что, кроме шмоток, сигарет, выпивки и телепены (различных «Домов», «Окон», «Стирок»), есть ещё другая, настоящая Жизнь.
Своим ребятам мне удалось показать, что «есть десяток звёзд над головой, и топор, чтоб нарубить дрова...». Они почувствовали на себе солёный пот усталости, узнали истинную, не магазинную цену хлеба, дружеского участия и взаимовыручки, они проплывали под радугой, смогли посмотреть за горизонт. И это, по?моему, немало!
Статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/
