Чайки - березки Чтобы повидаться, проститься, Помянуть убывших ребят, Несколько морских пехотинцев Съехались на тихий парад. Чисто бритых, мытых, тверёзых Привезли их в лес за село. Ровно столько в роще берёзок, Сколько здесь бойцов полегло. Однолетки равного роста Золотой листвой шелестят… Чайки — это души матросов, А берёзки — души солдат. Видишь, как светло и сурово Подступил берёзовый строй… Что же убивают их снова Два шакала с бензопилой? — В рощу не показывать носа, И валите живо назад! Чайки — это души матросов, А берёзки — души солдат. Не робей, морская пехота, Списанная богом в запас. Мы ещё решаем чего-то — Остаётся выбор у нас. Гимнастёрки мы — и тельняшки, Бескозырки — и сапоги, Волны — наши, окопы — наши, Мы — солдаты, мы — моряки. На крыле рассвет будет розов, На стволе — багровый закат… Чайки — это души матросов, А берёзки — души солдат.

Неужели ты не знаешь? Неужели ты не знаешь? Любовь — заоблачная птица. Неужели ты не знаешь? А крылья птицы — я и ты. Нужны мы оба этой птице, Чтоб ей о скалы не разбиться. Нужны мы оба этой птице, Чтоб ей не рухнуть с высоты. Неужели ты не знаешь? Нельзя крылу оставить птицу, Недельку где#то покрутиться И посмотреть на белый свет, Потом вернуться к милой птице, Ну, извиниться, повиниться... Спешишь вернуться к милой птице, А птицы в небе больше нет. Неужели ты не знаешь? Мы, чтобы птица не упала, Не вразнобой и как попало, А дружно взмахивать должны, Чтобы могла царица#птица Своими крыльями гордиться: Вот молодец и молодица Во всём согласны и равны! Неужели ты не знаешь? Трёхкрылой птица быть не может. И в нашу пару нам негоже Кого#то третьего принять. Переломав друг другу перья И никому ни в чём не веря, Мы рухнем наземь с птицей разом И не поднимемся опять. Неужели ты не знаешь? Любовь — заоблачная птица. Неужели ты не знаешь? А крылья птицы — я и ты. Нужны мы оба этой птице, Чтоб ей о скалы не разбиться. Нужны мы оба этой птице, Чтоб ей не рухнуть с высоты. Неужели ты не знаешь?..

Евгений АГРАНОВИЧ:

— К туризму я особого отношения не имел, хотя 60 лет назад и участвовал в пешем походе от Москвы до Берлина. А написать туристскую песню однажды довелось. Было это в середине 50-х. На кривых крымских тропинках столкнулся я с оравой бродяг — совсем юных и, похоже, голодных, но независимых. Как один мой герой, который пел: «Я за хвост не хватаю комету — уважаю свободный полёт. А гора не идёт к Магомету — так пускай она в баню идёт!» Меня приняли в компанию.

В качестве вступительного взноса я надумал снабдить своих спутников песенкой. С темой я был знаком: за год-другой до того написал русский текст песен для индийского фильма «Бродяга». Скитаясь с ватагой «диких» подростков, я складывал песенку. Сочинял второй куплет, пока «дикари» выучивали первый. Рецепт простой: берёшь вечно звучащую из радио тарелок советскую песню «Там, где пехота не пройдёт, где бронепоезд не промчится, угрюмый танк не проползёт, там пролетит стальная птица...» — и парадную помпезную мелодию марша некоторым изящным музыкальным поворотом превращаешь в легкомысленный фокстрот, а то и румбу.

Песенку в те времена никак нельзя было ни напечатать, ни по радио спеть. С точки зрения цензуры она была неприемлема, прямо враждебна советскому туризму. А уж строка про «ромовую», о которой мои спутники и понятия не имели, была просто грубой клеветой. Но ребята мгновенно выучили песню с голоса и самозабвенно орали явно анти-туристское сочинение. В чём тут секрет? Самоирония — признак внутренней силы, высоты духа. Турист тут круто шутит над собой. И не понимайте эти строки буквально.

Это не милицейский протокол. Дураки не скажут о себе: «Вам бы ум бы», «Ну не хам ли». Или: «Пока есть деньги — я турист, а деньги вышли — я бродяга». Оказывается, способность видеть смешную сторону в туризме не принижает его. Казалось бы, кто пойдёт за группой, поющей: «Не хочу я каши манной, мама, я хочу домой!» А как раз искренность, юмор и внушают доверие. Чего не скажешь о песне идеологически правильной: «Нам нет преград ни в море, ни на суше!» Такая плакатность настораживает и отталкивает.

Целомудренная сдержанность подчас не позволяет туристской песне громогласно восхищаться целительным воздухом дружбы, душевного тепла, радостью объединяющего нас слияния с красотой природы. Это всё присутствует в песне как бы «за экраном» дерзких, даже вздорных строк. И хочется пойти вместе с такой компанией бродяг по трудным, а то и опасным порой тропам вольного туризма.

Скользит тропа среди камней, Мерцают волны в ритме румбы. Кочует племя дикарей, Лихое племя Вамбы­-Умбы. Мой хлипкий шаг похож на твист, Скольжу по горкам, по оврагам. Пока есть деньги — я турист, А деньги вышли — я бродяга. Добравшись с горем пополам, Заходим мы в «Приют туриста»: «Отрежь нам хлеба поґ сто грамм, Налей нам ромовой по триста!..»

На почте спёр бумаги лист И написал домой бедняга: «Ещё в субботу я был турист, А в воскресенье я — бродяга». Устанет за день наша рать — Искать ночлега нужно нам ли? Ведь прямо в клумбу ляжет спать Наш предводитель Нунни­-Хамли. Я не лицом, так сердцем чист, В моей груди кипит отвага. С восходом солнца я — турист, А на закате я — бродяга!

Справка «ВВ». Агранович Евгений Данилович — поэт, прозаик, драматург, скульптор. Родился в 1919 г. в Орле. С 1931 г. — москвич. В 1938 г. поступил в Литературный институт. В 1941 г. пришлось прервать учёбу: ушёл на фронт добровольцем. Завершил войну старшим лейтенантом с четырьмя орденами в 1945 г. В Берлине. Литературный институт окончил с отличием в 1948 г. Стихи Аграновича отличались независимостью, и их почти не печатали.

Первая книжка стихов «Шапка на снегу» увидела свет только в 1996 г. Следом был издан сборник поэзии и прозы «Я в весеннем лесу пил берёзовый сок...» (1998), а затем — двухтомник «Избранное» (2001). Все эти книги выпустило издательство «Вагант-Москва». В авторской песне Евгений Агранович — один из первопроходцев. До войны он написал песни «Одесса мама» (в соавторстве с Б. Смоленским, 1938) и «Солдат из Алабамы» (на музыку С.Фостера, 1939 или 1940), на войне — «Пыль» («День, ночь, день, ночь мы идём по Африке...»; на стихи Р. Киплинга, 1941) и «Лина» (1942).

Несколько поколений композиторов подбирали музыку к его стихотворению «Саблялюбовь» (1955), которое автор, впрочем, спел посвоему. Самая знаменитая песня Аграновича — «Я в весеннем лесу пил берёзовый сок...» (1954). Свою единственную туристскую песню Агранович написал в 1956 г. Позже возвращался к ней и окончательно доработал в 2000 г. С 1999 г. Агранович активно и с большим успехом выступает как исполнитель собственных песен, которых в его репертуаре около тридцати.

Вышел авторский диск «Последний рыцарь» (2000). В июле нынешнего года Агранович стал участником первого в своей жизни песенного слёта — фестиваля «Второй канал авторской песни» (там и сделано публикуемое фото). Несмотря на почтенный возраст, Евгений Данилович продолжает писать. Предлагаем вашему вниманию две новые песни Аграновича — автора XXI века.

Статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/