НЕБЕСА Кто сочиняет картины из слов Или рисует стихи на песке, Тот потеряет и веру, и кров, Чтобы уйти в небеса налегке. Тот, кто устанет и выстроит дом, И возле дома вырастит сад, Будет с тоскою смотреть он потом На недоступные небеса. Дом и картины, стихи и листву Солнце согреет опять и опять. Так ли уж важно, зачем я живу? Может быть, нам не дано выбирать? Что же, пойду по дорогам земли Слушать чужие в пути голоса. То ли стекляшки мерцают в пыли То ли сияют вдали небеса?

ГОРОД Я знаю, что на свете Город есть, Где мы на тихой улице живём, И ходим в парк мороженое есть, И Библию читаем перед сном. И спим, прижавшись мы к душе душа, Блаженства постигая ремесло, И плачет ночь, черёмухой дыша, На наше счастье глядя сквозь стекло... Где медные трамвайные звонки, Нас утром застающие врасплох Летящими, рассудку вопреки, Над сонными границами эпох. В одной из них, я знаю, Город есть, Где мы на тихой улице живём. И ходим в парк мороженое есть, И Библию читаем перед сном.

Я знаю, что на свете город есть, Где мы на тихой улице живём...
Сергей ЦЫСС:
— «Родился 24 апреля 1972 г. в городе Заполярный Мурманской области.» — На этом стабильная часть моей биографии заканчивается и то, что ожидает меня в будущем, знаю только я, сегодняшний. Впрочем, кто может похвастаться тем, что всё дальнейшее не оказалось для него полной неожиданностью, и он знал всё заранее, тот, скорее всего, ещё не родился. А ожидал меня скорый переезд в такой же заполярный город Апатиты, учёба в школе, жизнь в семье врачей и постижение основ элементарной грамотности по программе средней школы.

Иногда мне даже кажется, что читать и сочинять я начал одновременно. А читал я так много и жадно, что мне не хватало светового дня, и тогда, гонимый родителями спать, я забирал с собой недочитанного Жюля Верна, и читал уже под одеялом, при свете карманного фонарика. Пространство вокруг сжималось до размеров пещеры капитана Немо, а луч фонаря превращался в луч прожектора Наутилуса. И пока я, боясь быть застигнутым родителями, портил себе зрение, книга неизменно заканчивалась, батарейка садилась, луч прожектора гас, будущее героев оставалось туманным, а я потихоньку взрослел. Взрослея, я понимал, что чудовищную несправедливость необходимо исправить: у героев должно быть будущее!

Я хватал шариковую ручку, тетрадку в клеточку и отпускал на волю свою фантазию, дописывая произведения классиков по$своему. Так я дописал Жюля Верна, книжку про Карлссона и даже Вини-Пуха, собрав их всех в едином, мощном произведении, названия которого уже не помню. Когда меня, совсем ещё в бессознательном возрасте, повезли отдыхать к морю, на юг, где жили мои тётки, обладавшие несметными сокровищами — болгарскими грампластинками и импортными плюшевыми игрушками, — тогда в мою жизнь ворвалась музыка, потому что игрушки висели на стенах и были недоступны, а пластинки крутились на радиоле и издавали завораживающие звуки!

Мне говорили, как они называются, но вряд ли я мог тогда внятно произнести такие сложные слова как «битлз», «джодассен» или «абба». Впрочем, «абба», наверное, мог. Дальше случилось непоправимое. Как когда-то я начал дописывать книги, так и годам к двенадцати, будучи вполне сформировавшимся меломаном, я понял, что мне не хватает тех песен, которые я хотел бы услышать, и поэтому следовало их написать самому. Это — поворотный момент моей биографии, краеугольный камень, вырванный из фундамента моего возможного общечеловеческого благополучия, которому не суждено было состояться.

Всё дальнейшее в жизни отныне будет подчинено этой отраве, головокружительной страсти — писать песни. Если бы мне кто-нибудь сказал в роддоме о том, что меня ждёт, я, может, и не родился бы вовсе. Жил бы себе как нормальный человек - дом, жена, дети, машина, работа, где, как известно, платят деньги, на которые всё вышесказанное содержится. Но случилось то, что должно было случиться. Я перепробовал с десяток профессий, тщетно пытаясь применить к какой-нибудь из них имеющиеся навыки по написанию песен.

В итоге остановился на актёрской, как наиболее подходящей. Закончил для этого Щукинское театральное училище, побросав с полдюжины других институтов, работал журналистом, ходил в горы, был актёром театра на Таганке, построил в нём собственными руками бардплощадку, и теперь я выхожу на сцену, не имея за плечами ничего, кроме своих песен. Пою их тем, кто имеет всё остальное, и нам хорошо. От редакции: С.Цысс в июле 2002 г. стал лауреатом Первого Московского открытого фестиваля авторской песни (в Коломенском).

Статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/