Париж
|
Париж То прямо, то криво, то вправо, то влево
Париж, ты словно лампочка горишь,
Как бисер на нитку, слова собирая,
Париж, зачем же ты со мной хитришь?
Позорно не сладив с последним куплетом,
Париж, ну что же ты со мной творишь?
|
Я никуда не спешу,
Я не пойму ничего
Мир удивителен, но
Но назначенье иных,
Вновь в лабиринтах наук
Но почему иногда
Я никуда не спешу,
Но с мудрецами вразрез,
|
– Родился в 1958 г., учился в московской школе № 123. Это была ведомственная школа МПС, в которой очень хорошо преподавали английский язык. Мои родители выяснили, что кто-то из наших дальних родственников имеет отношение к путейскому делу, и меня пристроили в эту школу. Я ни разу об этом не пожалел, даже когда мы переехали в Тёплый Стан и нам с сестрой приходилось добираться в школу на Щербаковской полтора часа. Но мы не могли её бросить – лучше этой школы в Москве не было.
В 1975 г. я поступил на геофак МГУ, специализировался по физической географии зарубежных стран и в 1980 г. остался на той же кафедре работать. Через два года, видимо, небесные сферы сдвинулись, и я поступил в Институт кинематографии на актёрский факультет, в мастерскую Сергея Бондарчука, которую благополучно закончил в 1985 г. И с тех пор являюсь, как написано в дипломе, артистом театра и кино. Я стал петь под гитару ещё в студенческие годы и по сию пору регулярно это делаю. В МГУ я встретился с Георгием Васильевым.
В то время был очень популярен квинтет под руководством Сергея Никитина, и все, кто умел мало-мальски петь, тут же дробились на пятёрки по три мальчика и две девочки. Считалось, что подругому петь песни вообще нельзя. Мы поступили точно так же. Потом из квинтета выбыл один мальчик, потом одна девочка, и мы стали петь втроём. А когда ещё одна девочка уехала на стажировку в Польшу, мы довольно долго говорили: «Вообще мы поём втроём, но волей обстоятельств нас сегодня двое». Сейчас история продолжается: вообще-то мы поём вдвоём, но сейчас я пою один, потому что мой партнёр очень занят (см. ниже).
А я пою песенки и продюсирую разные театральные и музыкальные проекты. Последнее началось с «Норд-Оста». Мне очень нравился музыкальный театр, мы с Георгием занимались им ещё в студенческом театре геофака МГУ. В основном там ставили капустники, весёлые, иногда достаточно острые по тем временам. А после Института кинематографии я до начала 90-х работал в Театр студии киноактёра, снимался в кино, а пел тогда, как и Георгий Леонардович, в свободное от основной работы время. По-моему, песня не должна быть профессией.
Человек может быть в этом тысячу раз профессионалом и зарабатывать этим большие деньги, но он должен позволять себе не петь, когда у него не получается или не хочется. 90% людей, которые занимаются авторской песней, делают это не ради денег, а ради творческого самовыражения.
После Театра-студии киноактёра я попал в театр «Современная опера» под руководством А. Рыбникова. Театр до сих пор процветает, у него премьера за премьерой: «Буратино», «Красная шапочка», «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты»… А тогда там ставили «Литургию оглашенных», удивительный проект, в котором мне посчастливилось играть.
И с «Литургией» в начале 90-х мы попали на гастроли в США. Там я наслушался всякой музыкальной всячины, накупил разных дисков и понял, что хочу заниматься только музыкальным театром. Приехал в Москву, схватил Георгия Леонардовича за лацканы и говорю: «А не бросить ли нам всё и не замахнуться ли на один из самых знаменитых в мире мюзиклов «Отверженные»?» Его написали в 1982 г. два француза, в 1985-м он был адаптирован на английский язык Камероном Макинтошем, и с тех пор по сей день идёт в Лондоне ежедневно при полных залах. Я смотрел его 3 раза и знаю людей, которые ходили на этот мюзикл по 10–12 раз.
На тот момент мы ничего подобного не видели, и я, когда первый раз попал на «Отверженных», не мог спать всю ночь. Впечатление было невероятное. И мы решили поставить этот мюзикл на русском языке. Связались с Камероном Макинтошем и получили его одобрение. Мы работали целый год, а потом наступил кризис 1998 г., и наш проект закрылся. В тот момент я думал, что жизнь кончена. Но Георгий Леонардович не такой, как я. Неприятности его только подогревают. Он сказал: «Ерунда, мы всё сделаем сами, давай сочинять». Несколько месяцев мы искали подходящий сюжет, поскольку ошибиться было нельзя.
Решили, что это будут «Два капитана» В. Каверина. Мы написали две первые сцены к концу 1998 г. и показали друзьям. Реакция у всех была одинакова: «Дальше что?» И мы поняли, что находимся на правильном пути. Чтобы упаковать роман в 3 часа сценического времени, нужно было сделать какие-то сокращения. Какие же? Мы посмотрели, какие позволял себе сам Каверин, написавший две пьесы и сценарии (в соавторстве) двух фильмов по мотивам своего романа. Потом все удивлялись, как нам удалось сделать всё «точно, как в романе». Мы писали «Норд-Ост» 3 года. В 2001 г. его поставили, в 2002-м на него было совершено нападение, а в 2004-м были. Я никуда не спешу регулярные показы.
После 2002 г. спектакль ещё дважды возрождался, но журналисты почему-то об этом не пишут. После теракта он игрался на той же сцене более 100 раз подряд при полных залах. А «благодаря» журналистам «Норд-Остом» теперь называют преступление, говорят: «Жертвы “Норд-Оста”». Мне кажется, это просто неприлично. Восстановить спектакль можно и сейчас, это не так трудно технически и не столь безумно дорого, а увидеть его люди хотят. Кроме «Норд-Оста», мы делаем много другого. Сейчас Георгий Леонардович продюсирует самый крупный проект в истории отечественной мультипликации.
Я надеюсь, в 2010 г. выйдет полнометражный анимационный художественный мультфильм для семейного просмотра, российско-американско-австралийско-немецко… межпланетный, по-моему. Огромный проект. Десятки, если не сотни аниматоров, сидят в разных городах и рисуют. Я не представляю, как этим можно руководить. А у него получается. В последнее время я занимался совсем другой музыкой, не той, что раньше. Есть такой интересный человек – епископ Венский и Австрийский Илларион (Алфеев). Ему 42 года, в миру был композитором, закончил консерваторию.
Он написал несколько мощных произведений, одно из которых – «Страсти по Матфею» (оратория для струнной группы оркестра, хора и солистов) по текстам Евангелия от Матфея. Возникла, на первый взгляд, безумная, но интересная идея реоркестрировать это произведение и ввести туда ритм-секцию, а также клавишные и соло-гитару. То, что получилось, в мои школьные годы называлось «литературно-музыкальной композицией». Только «Страсти по Матфею» с живым оркестром. Их впервые показали публике 24 и 25 ноября 2008 г. Но писать песни я тоже продолжаю и в скором времени буду записывать новый диск. Планирую писать и новые мюзиклы.
Статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/
